ИК-18, Харп, ЯНАО: пора прекратить использовать колонию под пыточный полигон!
«Комитет за гражданские права» открыто обращается к Следственному Комитету РФ и Генеральной прокуратуре РФ о проведении совместной проверки сотрудниками именно этих инстанций, деятельности руководства исправительного учреждения ИК-18, п. Харп Ямало-Ненецкого автономного округа («Полярной совы»), и руководства УФСИН России по ЯНАО. Наша организация в рамках своих возможностей обобщила сведения о пытках, бесчеловечном обращении с осужденными к пожизненному лишению свободы, содержащихся в этом учреждении.Есть вопрос и о том, что происходит в ЯНАО с бюджетными средствами, которые выделяются и которые, в том числе, должны направляться на поддержание учреждения, исполняющего наказание, в цивилизованном виде. «Пыточный полигон», в который превратилась колония в Харпе, уже привел к совершению тяжкого преступления, расследование которого недавно закончил Следственный Комитет. Преступление совершено высокопоставленным сотрудником ИК-18 в соучастии с осужденным. Последствия этого преступления охватили многие регионы России; до сих пор неизвестен ущерб, который нанесен. Об этом будет сказано ниже.
Поэтому, мы считаем, что проверка должна проводиться в рамках возбужденного по ч. 3 ст. 286 УК РФ, уголовного дела.
# # #
Чуть более года назад «Комитет за гражданские права» обратился к Следственному Комитету о принятии мер по защите осужденного к пожизненному лишению свободы Журавлева В.В., который дал изобличающие показания в отношении оперуполномоченного ИК-18, Харп, Сандркина Ю.П. Ходатайства Журавлева об обеспечении ему мер безопасности были удовлетворены 24.02.2012 года. Кроме того, согласно сообщения в наш адрес от старшего следователя 1-го СО СУ СК РФ по УрФО Д.С. Корешникова от 13.03.2012 года, Журавлев будет переведен для дальнейшего отбывания наказания за пределы Ямало-Ненецкого АО. В этом же сообщении следователя указано, что Журавлев является пособником оперуполномоченного, а в результате их преступной деятельности у осужденных к ПЛС в ИК-18 было отобрано 32 ложных явки с повинной.
Мы выражаем, от имени общественности, благодарность 1-му отделу СО СУ СК РФ по УрФО, следователи которого первыми обратили внимание на систему появления подробных признаний от осужденных, которые при более тщательном расследовании оказывались ложными. Безусловно, следователи проявили принципиальность в расследовании этого резонансного преступления.
Вместе с тем, расследование всей преступной деятельности должностных лиц, в ведении которых так или иначе находится ИК-18 в ЯНАО, начато не было.
Эпизод получения явок с повинной Сандркиным и Журавлевым — крошечное звено в пыточном конвейре, в который правоохранительные органы ЯНАО превратили «Полярную сову». И этот конвейр даже не заметил выпадения указанного одного звена. Имеются сведения о том, что в ИК-18 получение ложных явок с повинной продолжается. Просто используются они, вероятно, не столь принципиальными следователями в других регионах.
На протяжении 2012 года, пока Журавлев В.В. находился в СИЗО-1 города Екатеринбурга, где проводилось расследование, в нашу организацию поступило несколько писем этого осужденного. Он признавал, что содействовал оперативнику в «выбивании» из других осужденных явок с повинной, правда — его принуждали делать это. В частности, Журавлев угрожал посаженным к нему в камеру, переводом в «пресс-хаты», переводом в камеры к осужденным-гомосексуалистам, совершающим насильственные сексуальные акты по отношению к осужденному, который подсажен к ним и от которого требуется получить ложное признание и т. п. Если осужденный все равно отказывался писать явку с повинной — именно такой перевод и осуществляла администрация ИК-18. Таким образом, к преступлению причастен не только обвиняемый оперативник, а многие сотрудники колонии в Харпе, и многие другие осужденные.
Эти же сведения содержаться в открытом обращении осужденного Кузнецова, который тоже является фигурантом уголовного дела — он давал порядка 30 ложных явок с повинной. Опубликовано здесь: http://vkapkane.net/forum/theme-ik-18-pharp-osobyy-rezhimrecidivisty.
Такие же пояснения дает осужденный Голбан, опубликовано здесь: http://www.novayagazeta.ru/inquests/57308.html?p=4.
Так, Голбан утверждает, что помимо Сандркина, его избивали палками и пытали электротоком еще 4 сотрудника ИК-18.
Сотрудников колонии никто не принуждал применять истязания и издевательства. Они делали это из собственных преступных интересов, а может — и из садистских наклонностей. Вероятно, все они продолжают трудиться в системе ФСИН России, извращая принципы охраны правопорядка и соблюдения законности.
Далее, Журавлев сообщил о том, что, пока оперативно-следственные действия в рамках расследуемого уголовного дела проводились с ним в пределах ЯНАО, он неоднократно был вызван другими оперативными сотрудниками для «бесед». Он пояснил, что его принуждали не давать изобличающих показаний в отношении других работников ИК-18, «валить все на Сандркина». И ему приходилось молчать. Журавлев настаивает, что объективность расследования половинчата: ложных явок с повинной было добыто гораздо больше (190 явок), а применялось незаконное воздействие на заключенных не только Сандркиным, но и другими сотрудниками ИК-18.
К одному из своих писем Журавлев приобщил копию жалобы осужденного из ИК-18, Воробьева Алексея Петровича, 1985 г.р., от 27.08.2011 года, написанную на имя Генерального прокурора РФ. Несколько экземпляров этой жалобы вывез из ИК-18 Журавлев при этапировании в СИЗО-1 Екатеринбурга. С Воробьевым А.П. Журавлев находился в одной камере незадолго до этапирования.
В жалобе, в частности, указано следующее.
1. Осужденных регулярно избивают сотрудники колонии. Так, 20 мая 2011 года Воробьев и Журавлев были избиты инспектором Дадашовым; 11 июля 2011 года они же были избиты неким майором Борисовым, который пообещал убить осужденных путем повешения. В этот же день были избиты двое других заключенных — Тихомиров Сергей и Сулханов Зелимхан. Причины применения физического воздействия могут самыми разными. Например, 11.07.2011 года заключенных били за «тихий доклад» при входе сотрудников в камеру. Журавлев, Тихомиров и Сулханов обратились о снятии побоев к фельдшеру, однако та отказалась их зафиксировать. После этого, к камерам подощли сотрудники колонии и сказали, что если еще раз позовут врача - «получат еще».
2. При выводе из камеры — например, на прием к начальнику колонии — осужденного могут несколько часов продержать в «боксе», стороны которого по 40 см., высотой этот ящик около 1 м. 80 см. Пребывание в боксе вызывает у заключенного ужас, тело в течение самого короткого времени начинает ломить от неподвижного состояния. Воробьев свидетельствует о том, что эта пытка применялась к Журавлеву, который вынужден был справлять естественные надобности в брюки, так как не мог больше выдержать.
3. Постоянной практикой в ИК-18 является принуждение заключенных к «растопыриванию пальцев». Например, неоднократно сотрудники колонии требовали, чтобы при раздаче пищи осужденные выворачивали руки назад с растопыренными пальцами, причем развести пальцы требуется примерно на 5 см. Постоянное проделывание этого — больно и унизительно.
4. Возможны изъятия продуктов питания у заключенных, полученных законным путем. При этом акт изъятия не составляется. Так, у Воробьева и Журавлева были изъяты все продукты, купленные в магазине колонии, 23.06.2011 года. Когда осужденные попросили составить акт, инспектор Каздаулетов сказал, что выведет их и сломает им ребра — и это будет акт. По данному факту осужденные сумели передать жалобу в прокуратуру ЯНАО, и проверка подтвердила незаконность действий администрации. Когда осужденные попытались потребовать возврата продуктов — сотрудники колонии сказали им, что если еще раз пикнут — будут избиты так, что перестанут ходить.
5. Для вывода на рентгеновский снимок зимой (что в частности было в декабре 2010 года), заключенных заставляют раздеться по пояс голыми в камерах, а затем, в условиях климата Крайнего Севера, ведут по улице в другой корпус (корпус № 2).
6. Из колонии возможно отправлять жалобы только при наличии адвоката. Вместе с тем, перед проверкой, пожаловавшегося избивают и заставляют написать отказ от жалобы и любых претензий.
7. Нередко бывает, что продукты, купленные осужденным в магазине, в камеру не выдаются, а направляются в «каптерку», где их съедает осужденный- дневальный из числа хозобслуги. Администрация же колонии заставляет написать расписку, что продукты заключенным получены, а если отказаться ее написать — бьют до тех пор, пока такая расписка не будет получена.
8. Стирка вещей осуществляется 1 раз в месяц, при этом в банном комбинате вещи стираются так, что возвращаются такими же грязными. Осужденные моются всего 10 минут и обычно под холодной водой. Пища представляет собой, например, налима темно-коричневого цвета с тухлым запахом. Начальник медчасти, вместе с тем, утверждает, что «у налима такое мясо».
Копия жалобы будет приложена к письменному обращению.
30 августа 2011 года Журавлев попытался отправить жалобу Воробьева А.П. из СИЗО-1 города Кирова. Эта жалоба не была отправлена, а Воробьев в этот же день был найден повешенным в камере ИК-18, где он находился. Характерно, что в конце своей жалобы Воробьев указал просьбу о применении к нему мер безопасности, а также выразил уверенность, что в дальнейшем его будут принуждать отказаться от нее, и поэтому просил считать все свои дальнейшие «отказы» недействительными.
Жалобу Воробьева Журавлев сумел отправить адресату только из СИЗО-1 Екатеринбурга. В письме в наш адрес от 25.04.2012 года Журавлев сообщил, что пытается добиться возбуждения уголовного дела по факту убийства Воробьева сотрудниками ИК-18. Во-первых, он уверен, что руководство кировского СИЗО сообщило о жалобе руководству ИК-18 ЯНАО. Во-вторых, Журавлев уверен, что Воробьев о системе получения ложных признаний многое знал со слов него, Журавлева, и видел, кем и для чего выводился Журавлев из камеры, и потому представлял опасность для тех должностных лиц ИК-18, которые не оказались привлечены к уголовной ответственности наряду с Сандркиным. Жалоба Воробьева говорила о том, что последний предоставит следствию по делу о явках с повинной всю информацию, как только это будет возможно.
09 сентября 2011 года Лабытнангский отдел СО СУ СК по ЯНАО вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления по факту повешения Воробьева. Обращения Журавлева были переданы в тот же отдел для проведения проверки, результаты которой неизвестны — и, скорее всего, никаких результатов нет.
Что касается Журавлева, то в адрес «Комитета за гражданские права» поступило сообщение от ФСИН России, датированное 20.03.2012 года, где утверждается, что никакой угрозы безопасности в ЯНАО для Журавлева не имеется, и он будет и дальше отбывать наказание в ИК-18 поселка Харп! Таким образом, невзирая на решения следователей Следственного Комитета, ФСИН России твердо намерен отомстить осужденному Журавлеву, вернув его в «пыточную» колонию, о высокопоставленном сотруднике которой он дал изобличающие в преступлениях показания.
В Ваш адрес обращался «Комитет за гражданские права» и о мерах по изменению подсудности этого уголовного дела, так как судебное разбирательство на территории ЯНАО не будет отвечать критериям независимости и беспристрастности суда — тем более, что оперуполномоченный подполковник Сандркин был выпущен из-под стражи; из ФСИН России он не уволен. Однако, СК РФ письмом от 20.01.2012 года сообщил о передаче этого вопроса на рассмотрение в Уральский федеральный округ, откуда никаких сведений о принятом решении нам не поступало. 25 апреля 2012 года Журавлев написал нам, что суд состоится в городе Салехарде на территории ЯНАО, а он сам будет вскоре переведен в СИЗО-1 г. Лабытнанги, где к нему могут быть применены пытки. После этого, на протяжении 1 года, не поступило ни одного письма от осужденного.
Мы убеждены, что правоохранительные органы ЯНАО сделают все возможное для развала этого уголовного дела и для мести в отношении ос. Журавлева. Даже в случае проведения местной «проверки», от Журавлева получат стандартный отказ от всяких претензий — теми методами, о которых поведано выше.
Следует заметить, что мы не оправдываем Журавлева и считаем, что он должен быть наказан за свои деяния на основании уголовного закона. Вместе с тем существенно смягчает его вину вот какое обстоятельство.
По версии следователя Корешникова, Журавлев хотел освободиться через 25 лет, и таким образом выслуживался перед начальством. Редакция «Новой газеты» и ряд правозащитников, получивших письма Журавлева, считают его провокатором (http://www.novayagazeta.ru/inquests/57308.html?p=4). Понятно, что в роли пособника оперативника выступал не Робин Гуд. Да и заключенных-потерпевших трудно померить критериями порядочности.
Сам по себе осужденный (тем более к пожизненному лишению свободы) — лицо уязвимое в смысле зависимости от власти и воли должностных лиц, осуществляющих исполнение наказания. И если в колонии царит преступная и бесчеловечная атмосфера — она будет порождать подобных «провокаторов», вынуждать определенных личностей приспособиться к заданному существованию. На «инициативы», подобные конвейру явок Сандркина, легко находятся желающие. Сегодня в «Полярной сове» отсутствует и Журавлев, и Сандркин, а, по сведениям «Новой», явки оттуда продолжают поступать в следственные отделы России.
То, что излагается в настоящем обращении, не является неким голословным измышлением с позиций одного из осужденных.
На протяжении длительного времени в Комитет поступала - и продолжает поступать — информация о пытках и бесчеловечном обращении, о преступлениях по отношению к заключенным, творимых сотрудниками ИК-18. Другое дело, что эта информация всегда носила отрывочный характер — из-за особенностей содержания осужденных к пожизненному лишению свободы администрация «Полярной совы» могла скрывать преступные действия и бесчеловечное обращение с заключенными очень и очень долго.
Одним из первых обращений о произволе, царящем в ИК-18 в поселке Харп, было замечено нами обращение к общественности отца осужденного к ПЛС Альберта Плюхи — Плюхи О.Д., оно было опубликовано «Комитетом за гражданские права» 18.08.2011 здесь: http://zagr.org/1064.html.
В это же время было опубликовано аналогичное обращение женой осужденного Соловьева С.В. (см. здесь http://www.zeki.su/novosti/2011/4/27015614.html).
Несмотря на эмоциональность и сумбурность этого обращения, в нем детально излагались следующие факты.
1. 03.06.2011 года осужденные, находящиеся в 3-м корпусе, в том числе А. Плюха, слышали, как был насмерть забит в коридоре осужденный, попытавшийся совершить побег. Сотрудники избивали его довольно долго, заключенный кричал и хрипел. Так, он пытался прокричать осужденным, что сотрудник Буньков намеренно уговорил его побежать к «запретке», двор намеренно оставили незапертым. Избиваемого поволокли на 2 этаж, где вскоре все смолкло. После этого, по коридору бегали врачи, обсуждая, какую причину смерти они должны теперь выставить.
2. Сам А. Плюха болен язвой 12-типерстной кишки, постоянно испытывает боли, не может нормально есть. Данное заболевание он имел еще до прибытия в ИК-18. Однако, после этапирования в данную колонию, документы о данном заболевании, имеющиеся в медкарте осужденного, были уничтожены. В процессе проверок по жалобам Плюхи и его родственников, руководством ИК-18 выдаются справки об отсутствии у заключенного такой болезни, так как в медкарте о ней ничего не сказано.
3. В обращении также, как и в жалобе Воробьева, указано о следующих применямых в ИК-18 пытках: «растопыривание» пальцев рук, принуждение к «докладам» при входе сотрудников в камеру, причем доклад необходимо проорать с расставленными в стороны руками; запирание в «боксы», стороны которых составляют по 40 см., указано — но без конкретизации — что в ИК-18 практикуется выбивание явок с повинной.
4. Осужденному Плюхе была выдана зимняя обувь в 2011 году, хотя он прибыл в колонию в 2008 году. Куртки осужденных предназначены для 1 климатического пояса, а не для 4-го, не для условий Крайнего Севера. Вместо шапок выданы самодельно пошитые предметы (иначе их нельзя назвать), созданные из старых шинелей. Однако, по отчетности, все соответствует нормам вещевого довольствия, а проверяющие прокуроры не обращают внимания на реальное обмундирование осужденных в силу корпоративной солидарности с руководством колонии и УФСИН по ЯНАО. Питание описано аналогично жалобе Воробьева. На претензии руководство ИК отвечает, что положенные по норме продукты «растворяются в котлах».
5. Условия двух- и одноместных камер (одноместные камеры сравнимы по условиям с камерами штрафного изолятора, куда неоднократно водворялся А. Плюха), являются бесчеловечными и остаются такими до сих пор, что явствует из сообщения отца другого осужденного — Н. Тихонова (см. здесь: http://gg-hohia.livejournal.com/65189.html). Сообщение датировано 14.12.2012 г.
Так, нары осужденных представляют собой металлическую конструкцию, которая в одиночных камерах изголовьем закреплена к унитазу, который ничем не отгорожен! То есть, заключенные, содержащиеся в этих камерах, спят, дыша испражнениями из унитаза. В камерах ШИЗО окна отсутствуют, так как заложены кирпичом. В двухместных камерах окна примерно 30 на 90 см., закрыты двойной металлической сеткой, и от жилого пространства — металлическим отсекателем в виде решетки. Принудительная вентиляция в камерах отсутствует. Камеры не оборудованы местом для сидения — вместо него имеется некая «жердочка» шириной 10 см. Вода в умывальнике обычно отключена, в камерах стоят пластиковые бутылки с водой.
6. При данных условиях содержания в камерах, самым распространенным «нарушением» режима содержания является «пыль в камере». Наложением взысканий за это липовое нарушение с водворением в ШИЗО фактически наказываются осужденные за попытки отправки жалоб.
6 апреля 2013 года руководитель Спб отделения «Комитета за гражданские права», член ОНК по Спб, Борис Пантелеев опубликовал цитаты из пришедшего в его адрес письма осужденного Громова А.А. Стоит отметить, что ранее письма Громова цитировала «Новая газета» в вышеобозначенной публикации, и некоторые другие СМИ. Громов свидетельствовал о системе выбивания ложных признаний, учрежденной Сандркиным в ИК-18. Свои обращения о беззаконии, творящемся в «Полярной сове», Громов, после этапирования за пределы ЯНАО — во Владивосток, рассылал во многие СМИ.
В настоящее время А.А. Громова этапируют обратно, в поселок Харп. «…На протяжении четырех лет и семи месяцев, которые я там пробыл, я подвергался пыткам, нечеловеческому, унижающему достоинство обращению, побоям. Мне, как больному ВИЧ-инфекцией и хроническим, вирусным, активным гепатитом «С» не оказывалось эффективное лечение…я не могу добиться ни помощи, ни перевода в другой регион, т. к. мои болезни являются препятствием для отбывания в ЯНАО …Там меня ждет расправа за то, что я писал за все беззаконие этого учреждения, и это не беспочвенное мое опасение. В 2011 году в ИК-18 было 4-е трупа: одного забили до смерти; двоих довели до самоубийства; ещё одного довели до смерти тела, что не оказывали медпомощь. Какая смерть ждет меня, если я туда попаду?…Я обращался и в ФСИН России, но они прикрывают грехи ИК-18 и говорят, что проверка проведена, нарушений не выявлено».
Из упомянутых Громовым 4-х убитых заключенных в ИК-18, первый — забитый насмерть заключенный за попытку побега, где свидетелем убийства стал ос. А. Плюха, как это пояснялось выше. Один из доведенных до самоубийства, вероятно, Воробьев. Последний же — заключенный Максимов, который заболел туберкулезом в 2011 году и скончался примерно через полгода, так как ему не оказывалась медицинская помощь. Сведения об этом случае содержатся в обращении отца А. Плюхи.
Мы вполне осознаем, о какой колонии и каких заключенных идет речь. В «Полярной сове» содержится значительное число «резонансных» убийц и «маньяков». Так, в этой колонии содержится «битцевский маньяк» Пичушкин, «знаменитый» майор Евсюков, упоминаемый здесь убийца адвоката Маркелова Н. Тихонов, и т. д.
Мораторий на смертную казнь не означает, что следует фактически узаконить концлагерь. Пыточный полигон, в который превращена эта колония, таит в себе серьезную опасность для общества. Если дозволить власти «забыть» о законе и об уважении к элементарным правам человеческой личности в отношении убийц и маньяков — очень скоро власть начнет «забывать» об этом в отношении добропорядочных граждан, когда того потребуют интересы чиновников. Кроме того, мы убеждены, что надзиратели и их подопечные должны, все-таки, отличаться друг от друга.
«Комитет за гражданские права обращается к руководству СК РФ и Генпрокуратуры РФ, также, о:
- принятии меры к изменению подсудности уголовного дела по обвинению Сандркина и Журавлева в целях объективности судебного процесса, принять меры к началу судебных слушаний по существу дела;
- предоставлении в СМИ и общественным организациям информацию о ходе расследования судьбы остальных 158 ложных явок с повинной, полученных в ИК-18 УФСИН РФ по ЯНАО и о принятых ФСИН России мерах, связанных с обнаруженными в ИК-18 УФСИН России по ЯНАО преступлениями;
- оказании содействия в переводе за пределы ЯНАО в другие колонии, предназначенные для содержания ПЛС, осужденных Журавлева, Громова, Плюхи;
Уведомляем Вас о том, что по изложенным в настоящем обращении фактам подготовлено заявление в Европейский комитет по предупреждению пыток (ЕКПП).
# # #
«Комитет за гражданские права» обращается к родственникам осужденных, осужденным к ПЛС, вывезенным за пределы ЯНАО, осужденным из числа хозобслуги, работавшим в «Полярной сове», общественным организациям, сообщить известные им факты пыток и бесчеловечного обращения в ИК-18, п. Харп, ЯНАО. При необходимости анонимность гарантируем.
Контакт для связи: [email protected]