О нарушении российским правосудием права граждан на жизнь

30 апреля 2010 года в 11.30 в СИЗО № 1 г. Москвы «Матросская Тишина» скончалась обвиняемая Трифонова В.В.
Дело по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, ТРИФОНОВОЙ ВЕРЫ ВЛАДИМИРОВНЫ, 1957 г.р., находилось в производстве Одинцовского городского суда Московской области.
Трифонова В.В. имела высшее экономическое образование, работала в сфере бизнеса.
Трифоновой В.В. вменялось получение денежных средств от банка, которые были направлены в Магаданскую область для финансирования выборов.
Сама Трифонова В.В. свою вину отрицала.
28 декабря 2009 года Трифонова В.В. была взята под стражу.
На момент ареста Трифонова В.В. являлась инвалидом 2-й группы, однако затем в СИЗО группа инвалидности была понижена до 3-й. Трифонова была больна сахарным диабетом 2-го типа с тяжелой формой течения, хронической почечной недостаточностью, хронической сердечной недостаточностью, диабетической близорукостью с сохранением зрения на 30 %. Вследствие почечной недостаточности у Трифоновой развились тяжелые отеки, в связи с чем она передвигалась на коляске. Трифонова нуждалась в ПОСТОЯННОМ наблюдении эндокринолога.
На стадии предварительного следствия следователь СУ СК при прокуратуре РФ в Московской области Пысин Сергей Владимирович заявил адвокату Трифоновой Жеребенкову Владимиру Аркадьевичу о том, что она будет освобождена на подписку о невыезде только в случае признания ею своей вины. Однако Трифонова свою вину не признала и в изменении меры пресечения ей было отказано.
Когда администрация СИЗО № 10 добилась перевода Трифоновой В.В. из Можайской больницы в МОНИКИ следователь Пысин С.В. прервал курс гемодиализа и забрал Трифонову в ИВС Одинцовского УВД.
Трифонова содержалась под стражей в СИЗО № 10 УФСИН РФ по Московской области в г. Можайске.
В связи с невозможностью оказания соответствующей медицинской помощи в условиях СИЗО № 10 Трифонова В.В. была переведена в больницу СИЗО № 1 г. Москвы, откуда в свою очередь в марте 2010 года была переведена в ГКБ № 20 г. Москвы для получения квалифицированной медицинской помощи.
Однако до окончания курса лечения Трифонова В.В. была, вопреки возражениям врачей, перевезена сотрудниками Одинцовского УВД в ИВС г. Одинцово, откуда затем вновь была направлена в СИЗО № 10 г. Можайска.
Из СИЗО № 10 Трифонова была переведена в Можайскую ЦРБ, где находилась на лечении в течении 2 недель. Врачи пришли к выводу о том, что Трифонова нуждается в немедленном гемодиализе, в связи с чем Можайская ЦРБ предложила либо перевести Трифонову в МОНИКИ, либо выписать в связи с невозможностью лечения Трифоновой в Можайской ЦРБ. После этого Трифонова была переведена в ИЗ 50/19 г. Можайска.

По информации, поступившей в наш адрес, судья Одинцовского суда Ольга Макарова шантажировала адвоката тем, что даст свое согласие на перевод Трифоновой в МОНИКИ только в том случае, если та признает свою вину.
В соответствие со ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Нью-Йорк, 10 декабря 1984 г.) под пыткой понимается любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно.
Полагаем, что судьей Одинцовского городского суда в отношении Трифоновой применяется пытка, как так как спасение жизни и здоровья Трифоновой ставится судьей в зависимость от признания ею своей вины.
Кроме того, судьей было нарушено право Трифоновой на жизнь, так как судьей предпринимаются меры, направленные на то, чтобы Трифонова не дожила до дня вынесения приговора.
25 апреля 2010 года Комитет за гражданские права обратился в адрес председателя Мособлсуда и председателя Одинцовского городского суда с крайней обеспокоенностью тем, что среди судей районных (городских) судов Московской области присутствует лицо, склонное к применению пыток и нарушению права на жизнь.
С момента ареста до момента смерти Трифонова В.В. переводилась из одного учреждения в другое свыше 7 раз.

Наряду с бесчеловечностью со стороны следователя и судьи, одной из главных причин случившейся трагедии являются отсутствие нормативно - правового акта, устанавливающего перечень заболеваний, при наличии которых должен рассматриваться вопрос об освобождении заключенного под стражу лица - из- под стражи по болезни.
Если в отношении осужденных к лишению свободы такой перечень и порядок установлен постановлением Правительства РФ № 54 от 2003 года, то в отношении содержащихся под стражей указанный перечень заболеваний отсутствует.

Крайне негативную роль в судьбе Трифоновой В.В. сыграла противоправная и порочная практика решения вопросов о направлении заключенного для оказания ему медицинской помощи не по решению администрации СИЗО, а на основании разрешения следователя или судьи. Напоминаем, что данное нарушение имело место и по делу Сергея Магницкого.

Мы заявляем о том, что смерть Трифоновой В.В. находится на совести российского правосудия.

По нашему мнению, гибель в СИЗО людей, которых можно было либо спасти при изменении им меры пресечения, либо, по меньшей мере, облегчить их предсмертные страдания, носит массовый характер. Из дела Сергея Магницкого не было сделано должных выводов. Виновные в нарушении права Магницкого на жизнь наказаны не были. Следователи и судьи по прежнему безнаказанно вмешиваются в вопросы содержания граждан под стражей, не находящихся в их компетенции.

Лишь в редких случаях суды идут навстречу ожиданиям общества и проявляют гуманизм в отношении арестованных. Так, обвиняемый Ткаченко А., перенесший 4 инфаркта, содержался в СИЗО № 1 г. Москвы 3 года и был освобожден после вмешательства Общественной наблюдательной комиссии г. Москвы под залог 3 миллиона рублей.
77 - летняя почти полностью слепая обвиняемая Звонарева находилась в СИЗО и после вмешательства Общественной наблюдательной комиссии г. Москвы была осуждена условно.
Однако подобные проявления человечности являются редкими. Следствию и суду проще сделать все, чтобы обвиняемый не вышел на свободу живым, чем принять на себя ответственность и освободить тяжело больного человека из- под стражи.

На основании изложенного ПРЕДЛАГАЕМ:

1) Принять постановлением Правительства России нормативно - правовой акт, устанавливающий перечень заболеваний, при наличии которых должен рассматриваться вопрос об освобождении заключенного под стражу лица из- под стражи по болезни.

2) Отрешить от должности судью О. Макарова и следователя Пысина С., нарушивших право Трифоновой В.В. на жизнь, возбудить в отношении них уголовное дело; в связи с особой общественной опасностью данных лиц взять обоих под стражу.

3) Потребовать от руководителей учреждений уголовно - исполнительной системы при угрозе жизни заключенного под стражу лица обеспечивать его перевод в медицинское учреждение для оказания ему квалифицированной медицинской помощи вне зависимости от позиции по данному вопросу лица или органа, в производстве которого находится дело.

Мы призываем общественные наблюдательные комиссии проводить тщательное общественное расследование по каждому факту смерти заключенного в учреждениях уголовно - исполнительной системы.