Реформа ЖКХ и детский вопрос. Пример Сергея Пчелинцева и не только

Если москвичей, по меткому выражению Булгакова, квартирный вопрос «испортил», то жителей российской глубинки он зачастую просто губит.

Развал системы ЖКХ, строения, по 20 лет стоящие без капитального ремонта, чиновничье равнодушие - вместе это все нередко приводит к трагичным ситуациям для людей, живущих на грани бедности. Бывший центр химической промышленности в Нижегородской области Дзержинск - не исключение. Наделавшая в последние недели много шума история с изъятием детей из семьи местного левого активиста Сергея Пчелинцева и его гражданской жены Лидии Бузановой началась давным-давно и с банального события в сфере жилищно-коммунального хозяйства - у семейного общежития, где жила семья Лидии, отвалился козырек.


Фасад общежития по адресу ул.Дзержинского, 36.

Квартира Бузановых располагалась под самой крышей, и единственную комнату стало регулярно заливать водой. Случилось это около 10 лет назад, Лидия тогда была ребенком, воспитывал их с сестрой отец-инвалид, и поднять своими силами капитальный ремонт крыши бывшего общежития «Химмаша» семье было не под силу. Ни завод, ни город капитальным ремонтом общаги тоже не интересовались.

Постепенно квартира обрастала грибком, Бузановы переехали жить в частный дом к родственникам и перестали платить коммунальные платежи за непригодную к проживанию квартиру. Когда Лидия выросла, родила старшего сына Максима и пришла получать в ЖЭК N1 справку о составе семьи, выяснилось, что долг за квартплату достигает 90 тысяч рублей, и поэтому справка ей не положена. А значит, не положены и детские пособия - потому как без справки их не дадут. Тогда Лидия согласилась подписать договор о реструктуризации долга, но выплачивать его все равно было нечем. Отец-инвалид к тому времени умер, сестра вышла замуж. Квартира в общаге на окраине Дзержинска продолжала впитывать в себя дожди и висеть непосильным бременем на прописанной там Лиде.


Жилье, доставшееся по наследству Лидии Бузановой.
Именно за него органы опеки требуют погасить около ста тысяч рублей долга.

Родители Сергея тоже не оставили ему богатого наследства - его собственная семья многодетная, брат и сестра живут с матерью в единственном их жилье - однокомнатной квартире. Лиде и Сергею ничего не оставалось как снимать жилье, на что неизбежно уходила значительная часть бюджета. Положенных детских пособий и даже пособия по рождению ребенка родители так получить и не смогли. Органы опеки занимали сторону ЖЭКа - не положена справка неплательщикам, и все тут. И никаких предложений по выходу из ситуации - только требования выплатить долги и сделать ремонт в заброшенной, с протекающим потолком квартире. Круг замкнулся: нет выплаты долгов - нет пособий, нет денег - нет ремонта, нет ремонта - нет своего жилья.

Именно отсутствие собственного жилья стало главным аргументом органов опеки, которые в 2009 году изъяли из семьи второго ребенка Лидии и Сергея - Анну Пчелинцеву. Старшего Максима после долгих уговоров согласились оставить родителям.

Тем временем, в семье родилась еще одна дочь, и пять месяцев спустя Лидии как многодетной матери и с помощью местного депутата предоставили комнату в другом семейном общежитии - на улице Молодежная. По иронии судьбы эта комната сильно напоминала предыдущую: без батареи, с прогнившими рамами, частично без оконных стекол. Не говоря уже о том, что коридоры, общий на несколько комнат туалет и душ несут на себе все признаки деградации жилищно-коммунального хозяйства. Тем не менее, Лидия и Сергей были несказанно рады даже такому жилью. Сделав уборку, они в январе 2010-го вселились в комнату вместе с детьми.

Но мытарства детей и родителей на этом не закончились. 12 февраля к новоселам пришли сразу семеро милиционеров, которые, осмотревшись по сторонам, решили, что детям здесь плохо и потребовали отдать им детей для передачи в детское учреждение. Органы опеки почему-то в этом мероприятии не участвовали. Напуганный отец согласился написать согласие на добровольную передачу детей на месяц и отправился за помощью в органы опеки. И снова: опека заняла сторону милиции и выставила как условие возвращения детей -ремонт в комнате и обеспечение детей дополнительной одеждой и игрушками. Но почему же государство выделило многодетной семье жилье такого качества, что по мнению сотрудников органов опеки детям там проживать нельзя? И разумно ли требовать от семьи, меньше месяца назад обретшей собственный угол, налаженного хозяйства и резко выросшего благосостояния?

24 февраля в администрации города в присутствии журналистов Сергей Пчелинцев встретился с заместителем мэра Дзержинска по социальной политике Александром Козловским. Основной вопрос Сергея к администрации: ремонт комнаты. Ведь жилье должно предоставляться в состоянии, годном для проживания. Тем более - малообеспеченным. Может быть, город поможет? Нет, сказал Козловский. У города нет денег. Тем не менее, по словам Сергея, в конце концов городские чиновники вынуждены были признать свою ответственность за представление жилья в ненадлежащем виде и устно пообещали оплатить расходы на приведение комнаты в нормальное состояние. Хорошо, но не пришлось бы по поговорке ждать обещанного три года.

А между тем, органы опеки Дзержинска и по телефону и в СМИ обвиняют Сергея и Лидию во всех смертных грехах. Наверное, в этом есть доля правды. Не все в этой семье просто - вокруг депрессивный город, в котором нет работы и многие пьют, отсутствие образования и практичности мешает Сергею и Лидии преодолевать бюрократические препоны взятками, уговорами или жалобами «наверх» - как преодолевает их большинство россиян. Но дети росли веселыми и здоровыми, и разве есть критерии более важные для определения «профпригодности» их родителей?

Закономерности в этой истории прослеживаются очень даже очевидные - таких семей в России немало. Виновата ли Лидия, что упал козырек на крыше родного общежития, а отец-инвалид был не в состоянии его починить? Виновата ли она в том, что образование ее так и окончилось на 9-ти классах, первый ребенок родился уже в 18 лет, а органы опеки решать проблему с квартирой даже не собирались? Должны ли дети Лиды отвечать за неблагополучие своих дедушек-бабушек? Имеют ли право многодетные семьи на пригодное для проживания жилье, или отопление может числиться только в платежках, а по факту полностью отсутствовать?

Несколько дней назад аппарат уполномоченного по правам человека РФ Владимира Лукина начал заниматься историей Веры Камкиной из Санкт-Петербурга - многодетной матери-одиночки, у которой дети также были изъяты из-за бедности и долгов за квартиру. Семью собираются включить в президентскую программу «Изменение сценария жизни проблемной семьи».

А сколько таких случаев в дальних уголках России - сотни, тысячи? И сколько «вмещает» президентская программа? Может быть, не президентские программы нужны, а изменения отношения к семье со стороны органов опеки? Не формальное изъятие детей с переводом на «гособеспечение», а реальная работа по трудоустройству родителей, социальной помощи, решению проблем в отношениях с органами власти семей многодетных? Ведь сколько раз уже было заявлено на всех уровнях: ничего не может быть для ребенка лучше, чем семья, где его любят.