Основные нарушения прав человека, систематически допускаемые ФСКН

1. Введение.

В период с 2007 г по 2009 г в комитет «За гражданские права» поступило более 279 жалоб на действия сотрудников Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН). Следует отметить, что в большинстве случаев поводом для жалоб служили действия, грубейшим образом нарушающие и права человека, и дух и букву законов России, а значит, дискредитирующие не только ФСКН, но и все правоохранительные органы РФ в целом.
А именно, обратившиеся в комитет граждане пострадали от:

2. Нарушений имевших место во время проведения оперативно-розыскных мероприятий, ареста, расследования уголовного дела.

2.1. В 23% случаев обвиняемый был спровоцирован на совершение преступления (закупку наркотиков) сотрудниками ФСКН.

Так в Комитет за гражданские права обратилась <...>

2.2. В 20% случаев лица, обратившиеся в комитет, жаловались на избиения во время задержания, а также на избиения и пытки после задержания.

Так В Комитет за гражданские права обратился Бутырин Константин Иванович, признанный виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 - 1 УК РФ и приговоренный к 9 годам лет лишения свободы.
Заявитель указывает, что стал жертвой провокации со стороны милиции и ранее судимого Хламова, который должен был Бутрину деньги в сумме 3700 руб., за 2 недели до задержания Бутырина был задержан сотрудниками милиции в связи с нахождением у него наркотиков, пообещал помочь сотрудникам милиции выявить сбытчиков наркотиков.
17 августа в отношении Бутырина было возбуждено уголовное дело, которое в дальнейшем было закрыто. Заявитель считает, что Хламов об этом знал, и совершил провокацию в отношении Бутырина.
Хламов предложил Бутырину сделать инъекцию наркотиков, однако тот от предложения Хламов отказался. Несмотря на это при появлении сотрудников милиции Хламов заявил, что наркотики ему продал Бутырин.
Гражданскую жену Бутырина Иванова продержали в милицию 5 часов, где на нее оказывалось моральное и психологическое давление. Иванова была на 8-м месяце беременности. Из-за нарушения прав Ивановой, у последней имел место выкидыш .
Хламов передал жене Бутрина письменное заявление, в котором рассказал правду, однако данное заявление к делу не приобщено.

Так Приговором Бутырского суда г. Москвы от 26 марта 2008 года ранее не судимый М., 1983 г.р., был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30 - п. «г» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ и осужден к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 лет в ИК строгого режима. Кассационной инстанцией данный приговор был оставлен без изменения.

В то же время показания М. о том, что другой причиной дачи признательных показаний был страх М. перед физической расправой со стороны сотрудников УФСКН, хотя и изложены в приговоре, однако должным образом судом и прокуратурой не проверены. Так, показания М. о том, что во время его нахождения в помещении УФСКН ему в анальное отверстие засовывают резиновую палку, должным образом не проверены, освидетельствование М. на предмет наличия у него телесных повреждений, характерных для подобного воздействия, не произведено.
Несостоятельна позиция суда о том, что о применении пыток к М. не могут свидетельствовать данные о телесных повреждениях, обнаруженных при поступлении М. в ИВС. Характер и локализацию этих телесных повреждений суд в приговоре не излагает, но в то же время обращает внимание на то, что «в медицинских документах нет отметки о хотя бы приблизительном времени образования телесных повреждений». Между тем выводы о механизмах и данности образования телесных повреждений относится исключительно к компетенции судебно - медицинской экспертизы, фельдшер ИВС не располагает специальными познаниями для того, чтобы делать указанные выводы. Однако никаких данных о проведении М. подобной экспертизы в приговоре суда не имеется. Вместе с тем только путем судебно - медицинской экспертизы выявленных у М. телесных повреждений можно проверить правдивость показаний сотрудников УФСКН о том, что насилие к М. они применили исключительно в связи с тем, что при задержании он оказал сопротивление.
Более того, имеются медицинские документы из травмопункта поликлиники № 218, из которых видно, что у М. имеется кровоизлияние в глазное яблоко, гематома нижней губы, ушиб локтя и иные телесные повреждения .

Так в «Комитет за гражданские права» обратилась Мамиконян Анжела Владимировна. Приговором Люблинского суда от 18.02.08.Мамикоян была признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30- п. «в» ч. 3 ст. 228 УК РФ в редакции 1997 года, по которой ей было назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы, и ч. 1 ст. 228 УК РФ в редакции от 8.12.03, по которой ей было назначено наказание в виде 1 года лишения, окончательно осужденной было назначено наказание в виде 5 лет 1 мес лишения свободы.
Следует отметить, что вмененные Мамиконян преступления были совершены 3 июня 1998 года. Во время задержания Мамиконян получила травмы головы и живота, в связи с чем в 1998 году у осужденной произошли преждевременные роды, закончившиеся гибелью плода. На почве преждевременных родов Мамиконян стала бесплодной.

2.3. В 16 % случаев для подтверждения обвинения использовались свидетельские показания лиц, находящихся в зависимом положении от сотрудников правоохранительных органов.

Так приговором Бабушкинского суда г. Москвы от 24.04.08 КОДОЛА ВЛАДИСЛАВ СЕРГЕЕВИЧ , 1979 г.р., был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30- п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ и приговорен к наказанию в виде 6 лет лишения свободы. Кассационной инстанцией данный приговор был оставлен без изменения.

Не была проверена версия Кодолы В.С. о том, что передача им свертка со смесью наркотических веществ стала следствием провокации с участием Клейменовых Дарьи и Маши.
Кодола В.С. показал, что раньше встречался с Дашей, был с ней в близких отношениях. 28.08.07 ему позвонила сестра Даши Маша, которая стала говорить о том, что с сестрой задолжали большую сумму молодому человеку, и просит его им помочь. Кодола сказал, что не может помочь, так как должен идти на работу. Однако 29.08.07 ему позвонила Даша, которая стала кричать. Что он должен ей помочь, после чего он встретился в Медведково с Дашей, уговорила его сделать инъекцию героина, после чего он согласился по ее просьбе около магазина «Седьмой континент» передать сверток, полученный от Даши некоему Сергею, а деньги, полученные от Сергея, передать Даше.
Об уклонении суда от проверки версии Кодолы свидетельствует:
- отсутствие в приговоре суда показаний Кодолы о том, что в последний год он с Д. Клейменовой встречаться перестал, изредка с ней перезванивался;
- отклонение следствием и судом неоднократных ходатайств Кодолы и его защиты о запросе детализации телефонных переговоров на телефон 405-87-39, установленный по месту жительства Кодолы за август 2007 года, из которой было бы видно, что с 1 по 26 августа сестры Клейменовы М. и Д. Кодоле не звонили ни разу, затем позвонили 27 августа 1 раз, перезвонили 27.08.07 2 раза, 29.08.07 - не менее 3 раз;
- отклонение судом ходатайства защиты о приобщении к материалам дела детализации переговоров с телефона № 8-963-622-19-05, из которых видно, что сестры Клейменовы звонили на данный 3 раза; из обеих детализаций усматривается, что именно Д. и М. Клейменовы являлись инициаторами контакта с Кодолой;
- уклонением следствия от проведения проверки наличия следов наркотиков на смывах, срезах ногтей, ткани карманов одежды Кодолы; между тем отсутствие указанных следов на теле и одежде обвиняемого подтверждало бы его версию о том, что пакет с наркотиками он получил недавно;
- уклонением суда от вызова и допроса в судебном заседании Клейменовых Дарьи и Марии, на которых Кодола указал, как на лиц, побудивших его к передаче свертка с наркотическим веществом для того, чтобы помочь им отдать долг.
Суд не дал критической оценки показаниям свидетеля Плешкова, который показал, что ранее Кодола он никогда не видел, наркотиков у него не приобретал, о встрече с Кодолой договаривался человек по имени Стас. Согласно показаниям Плешкова на предварительном следствии он случайно встретил у магазина «Седьмой контингент» некоего Стаса, который предложил ему приобрести наркотики, Плешков ответил, что наркотики не употребляет, но при этом «машинально согласился». После этого Стас сказал ему о том, что в 15.00 часов к магазину подойдет Влад, который продаст героин за 1500 рублей. После этого Плешков обратился к УБОП, где написал заявление, прибыл на место встречи, где к нему со спины подошел парень, подпадавший под описание человека по имени Влад, который спросил, его имя, узнал, что он Сергей, после чего переда ему сверток, а тот отдал ему деньги. Данные показания Плешкова были психологически недостоверны и логически противоречивы, так как из них:
- не ясно, каким образом Влад смог опознать Сергея, которого он никогда не видел;
- не ясно, почему Стас доверился Плешкову и решил продать ему наркотик, если тот сказал ему, что наркотики не употребляет;
- каким образом можно «машинально согласиться» на приобретение наркотиков;
- почему Стас, занимающийся сбытом наркотиков, лично не сбыл наркотик Плешкову;
- почему при Кодоле, если он занимался регулярным сбытом наркотиков около магазина, оказался всего лишь один сверток наркотического вещества;
- почему Кодола поверил, что Сергей, сказавший Стасу, что не употребляет наркотиков, прибудет для их приобретения;
- почему сотрудники милиции, организуя проверочную закупку, не организовали аудиозапись разговора между Плещковым и Кодолой.
Показания Плешкова опровергались и показаниями оперуполномоченных ОБОП Жукова Д.В., Жукова П.А. и Козлова. Так указанные свидетели показали, что Плешков показал, что некий Влад распространяет наркотики около магазина и должен появиться там в 15.00 «в очередной раз», в то время, как из показаний Плешкова следует, что Влада он ранее никогда не видел, узнал об его существовании от «Стаса», который и сообщил ему о том, что наркотик ему продаст «Влад». Суд предусмотрительно не ссылается на показания Кодола на предварительном следствии, которые суд признал достоверными, о том, что человек, который направил его на встречу с Плешковым был не Стас, а некий Алексей.
О надуманности и установочном характере Плешкова свидетельствует приговор Бабушкинского суда в отношении Плешкова С.В. , которым он признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 - ч. 2 ст. 228-1 УК РФ ( 3 эпизода) и приговорен с применением ст. 64 УК РФ к наказанию в виде 5 лет лишения свободы. Как из письма КМ УВД по СВАО г. Москвы Плешков участвовал в проведении 3 проверочных закупок. Таким образом на момент участия в контрольной закупке Плешков занимался оборотом наркотиков и находился в зависимом положении от сотрудников УБОП КМ УВД по СВАО г. Москвы. Плешков был изобличен сотрудниками УФСКН по г. Москве в ноябре 2007 года.

2.4. В 51 % случаев в деле отсутствовала видеозапись контрольной закупки, у телефонного оператора не была запрошена детализация телефонных разговоров с телефона обвиняемого.

Так в Комитет за гражданские права обратился осужденный Мерзляков Сергей Николаевич, 1977 г.р., ранее не судимый, был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 228 УК РФ и приговорен к наказанию в виде 7 лет лишения свободы с принудительным лечением от наркомании в соответствии с ч. 1 ст. 97 УК РФ. Определением Мосгорсуда данный приговор был оставлен без изменения. В судебном заседании Мерзляков свою вину признал частично и показал, что 4 августа 2001 года он и Кочеткова приобрели героин для совместного потребления вместе с Кочетковой на совместные деньги, после чего часть героина они употребили, при этом он заплатил свои деньги, а вечером того же дня Кочеткова свою долю денег ему отдала. 5 августа Мезлякову позвонила Кочеткова, сказала, что ей плохо, спросила, есть ли героин, подъехала, часть героина употребила, остальные 4 свертка взяла себе, положила на стол деньги в сумме 1000 рублей, сказав, что это за героин.
Полагаю, что данный приговор подлежит изменению в связи со следующим.
1. Суд отверг показания Мерзлякова, опираясь на показания Кочетковой, из которых следует, что она позвонила Мерзлякову и договорилась с ним о передаче героина уже после ее задержания сотрудниками милиции. Таким образом, как из показаний Мерзлякова, так и из показаний Кочетковой, подтверждаемых и сотрудником милиции свидетелем Сухаревским, телефонный разговор между Кочетковой и Мерзляковым происходил под контролем сотрудников милиции. Тем не менее данный разговор записан не был, предметом анализа следствия и суда не стал, сама Кочеткова о характере договоренности между ними не допрашивалась. Между тем из анализа разговора между Кочетковой и Мерзляковым по телефону можно было бы сделать вывод о том, была ли их договоренность направлена на сбыт наркотиков или же в разговоре речь шла о передаче Мерзляковым Кочетковой наркотического средства, приобретенного ими на совместные деньги.

Так В Комитет за гражданские права обратился осужденный Дмитриев Михаил Валерьевич, 1970 г.р., признанный виновным приговором Гагаринского суда г. Москвы от 14.11.06 в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30- п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ и по ч. 1 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде 9 лет и 1 года 6 мес. лишения свободы соответственно, окончательно по совокупности наказаний Дмитриеву назначено наказание в виде 10 лет 6 мес. лишения свободы в колонии строгого режима.
Судом не проверены показания Григоряна А.С. о том, что подсудимый Дмитриев неоднократно и настойчиво звонил ему, предлагая купить наркотики, в связи с чем Григорян обратился в ФСКН: детализация телефонных разговоров с телефона Григоряна не получена, соединения между телефонами, которыми пользовался Григорян, и телефонами Дмитриева, не проверены, оценки со стороны суда не получили.
Также не были исследованы надлежащим образом показания Григоряна. Так свидетель Амирханян, который находился на месте происшествия и видел момент задержания Дмитриева, Григоряна на месте происшествия не видел. Не дано оценки несоответствию между ценой сбыта - 6, 6 грамма героина за 1000 рублей и уровнем цен, сложившимся на рынке сбыта наркотиков в указанный период времени. Между тем, как показал осужденный Элефтериди, за 1000 рублей приобрести такой объем наркотических средств невозможно.
Показания Григоряна о том, что после освобождения он перестал употреблять наркотики и обратился в госнаркоконтроль после того, как Дмитриев стал ему настойчиво звонить и предлагать приобрести наркотики, опровергается показаниями Кочаряна о том, что примерно за год до исследуемых событий он через Григоряна приобретал наркотики и при очередном приобретении наркотиков был задержан. Показания Григоряна о том, что фамилию Кочаряна он слышит впервые, ранее в контрольных закупках не участвовал, имеющие значение для оценки достоверности других его показаний, суд не проверил.

Результаты оперативно- розыскных мероприятий по выявлению причастности Дмитриева к сбыту наркотиков, не были достаточны для выводов об его вине.
Хотя якобы имевшая место продажа Дмитриевым наркотиков Григоряну носила характер контролируемой закупки, однако данных видеосъемки данного оперативного мероприятия суду не представлено. Обстоятельств, в силу которых производство подобной съемки было невозможно или затруднено, не установлено. Отсутствуют и записи телефонных переговоров между Дмитриевым и Григоряном в день проведения закупки, хотя Григорян и свидетели Шитов и Алистратов утверждали, что Григорьян звонил Дмитриеву в их присутствии.
Суд не дал оценки тому обстоятельству, что понятые Вахромеев Ф.Е. и Кочарян Л.Г. сами на месте сбыта наркотиков не присутствовали, момента совершения сбыта не видели. Показания понятых о том, что протокол личного досмотра Дмитриева, они не читали, расписались там, где сотрудники милиции поставили галочки, вместо чтения протоколов «провел по ним взглядом», понять, что было в них написано этого не достаточно, в приговоре суда не отражены, оценки со стороны суда не получили. В связи с тем, что Вахромеев и Кочарян присутствовали лишь при досмотре Григоряна перед проведением проверочной закупки, после чего визуальный контроль за местонахождением Григоряна утратили, протокол личного досмотра Григоряна перед проведением закупки должен быть исключен из числа допустимых доказательств, так как возможность того, что наркотические средства были переданы Григоряну другими лицами до его встречи с Дмитриевым, не исключается. Как видно из материалов дела с момента, когда Григорьян отправился на контрольную закупку до момента, когда он ее уже произвел, прошло от 5 до 9 часов. В течении всего этого времени понятые Григоряна не видели.
Свидетель Кочарян не мог быть понятым по данному делу, так как не является независимым и незаинтересованным в исходе дела лицом. Так, из его показаний в судебном заседании видно, что он был ранее знаком с оперативником по имени Рома, который является другом его мамы; более того, он ранее привлекался к уголовной ответственности за наркотические средства и «сдал» его именно Григорян ! Кроме того из показаний Григоряна видно, что в перерыве между следственными действиями он отлучался из помещения ФСКН и в это время выпил. В настоящее время Кочарян привлечен к уголовной ответственности по ст. 228 УК РФ, в течении 3 месяцев содержится под стражей в ИЗ 77/ 2.
Не были устранены противоречия между показаниями свидетеля Кочаряна во время его допроса в суде. Так, на листе дела 245 Кочарян утверждает, что не участвовал в досмотре Григоряна, однако затем свою позицию безмотивно меняет и начинает утверждать, что в досмотре Григоряна он участвовал. То, что Кочарян не участвовал в досмотре Григоряна подтвердил и свидетель Вахромеев, который показал, что второй понятой участвовал только в личном досмотре задержанных.
При оценке показаний понятого Вахромеева следует учесть, что досмотр происходил в ночное время после закрытия метро, домой он был вынужден добираться на такси, при этом он сильно спешил, так как утром ему надо было ехать на работу. Согласно материалам дела Вахромеев выполнял свои функции понятого в период времени с 19.00 до 4 часов утра, что явно неправдоподобно, если доверять показаниям Вахромеева о том, что сотрудники ФСКН встретили его случайно.

Все доказательства невиновности Дмитриева были отвергнуты судом без надлежащей оценки.
Хотя свидетель Амирханян Л.О. в судебном заседании подтвердил, что Дмитриев должен был деньги Элевтеридии с целью возврата долга одолжил их у Григоряна, однако данные показания Амирханяна в приговоре суда не изложены и оценки со стороны суда не получили. Так, Амирханян показал, что он и Элефтериди продали Дмитриеву в декабре шины за 3000 рублей, в связи с чем Дмитриев должен был им деньги в сумме 1000 рублей, однако данные обстоятельства в приговоре суда не отражены и судом не проверены. Таким образом вывод суда о том, что Дмитриев передал Элекфтериди деньги в счет долга, якобы противоречит собранным по делу доказательствам, явно надуман и не состоятелен, так как часть доказательств судом сокрыта и оценки суда не получила.
В приговоре суда отсутствуют данные об обнаружении на пакетике с наркотиками, которые якобы были проданы Дмитриевым Григоряну и выданы последним, пото - жировых следов либо отпечатков пальцев Дмитриева, а микрочастиц, которые должны были остаться при контакте пакетика с одеждой Дмитриева. Равным образом микрочастицы от одежды Дмитриева не обнаружены и на том пакетике, который якобы был обнаружен у самого Дмитриева.

Действия, вмененные Дмитриеву, были квалифицированы не правильно.
В случае виновности Дмитриева суд неправильно квалифицировал его действия, как сбыт наркотических веществ, в то время, как из описанных в приговоре обстоятельств может следовать лишь виновность Дмитриева в пособничестве в приобретении наркотического вещества. Так, Дмитриеву вменяется приобретение героина у Элефтериди на денежные средства Григоряна в размере 1000 рублей, в связи с чем приобретенный наркотик изначально принадлежал не Дмитриеву, а хозяину денег, то есть Григоряну. Дмитриев не мог сбыть Григоряну те наркотики, которые ему не принадлежали. Как отмечается, в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ 15 июня 2006 г.N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", «действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник.» Совершенно очевидно, что, если Дмитриев приобрел для Григорьяна наркотическое средство героин весом 3 грамма за 1000 рублей и передал Григорьяну наркотик весом 3 грамма, то он действовал в интересах приобретателя, а не сбытчика, так как размер денежного вознаграждения существенно меньше, нежели рыночная стоимость героина.

Наказание было назначено Дмитриеву с нарушением требований статьи 60 УК РФ.
Хотя суд применил к Дмитриеву полное сложение назначенных наказаний оснований для этого не имелось, так как судом было установлено, что Дмитриев по месту работы характеризовался положительно, имеет на иждивении несовершеннолетнюю дочь. Положительные данные о личности Дмитриева по месту работы и месту жительства в приговоре суда не были отражены.

В Комитет «За гражданские права» обратился Ералиев Альви Бесланович.
1979 г.р., обвиняемый по ч. п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ, который по просьбе гр. Фирсова Д. Приобрел для последнего за 2000 руб. героин весом 2 грамма. В своих показаниях Ералиев отмечает, что наркотики были приобретены им для Фирсова на деньги последнего. В дальнейшем он узнал, что Фирсов обратился к нему с просьбой о приобретении наркотиков в рамках контрольной закупки. При этом задержан Фирсов был не после приобретения и передачи наркотика, а некоторое время спустя.
При этом в качестве лица, которому Фирсов передал наркотиков вместо Фирсова проходит некий Иванов.
Следствие препятствует Ералиеву в осуществлении его защиты. Хотя Ералиев предоставил следствию адрес и иные данные Фирсова, Фирсов не допрошен, очные ставки с ним не проведены, детализация телефонных переговоров между Ералиевым и Фирсовым не проведена, не запрошены данные о том, имел ли место телефонный разговор между С. Ивановым и Ералиевым. Не произведен осмотр видеозаписи передачи наркотика. НЕ установлен и не допрошен водитель такси, который может подтвердить показания Ералиева.
На ходатайства Ералиева следствие отвечает отказом.

В Комитет «За гражданские права» обратилась Агафонова Валентина Васильевна, пенсионерка, инвалид 3-й группы, проживающая по адресу Москва, Бульвар Яна Райниса, д. 6 кор. 1 кв. 174, сын которой Агафонов Андрей Евгеньевич, обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30- ч. 2 ст. 228 УК РФ.
Согласно выводам следствия, Агафонов 28 апреля 2007 года сбыл Поляковой А.А. ацетилированный опий общей массой 1, 24 грамма за деньги в сумме 1500 рублей.
Согласно полученной информации усматривается следующее.
Агафонов А.Е. в 1988 году получил черепно- мозговую травму, попав под трамвай. После этого мальчик лечился в течении месяца. Результатом травмы стало развитие у мальчика слабоумия. Он получил 3 класса образования, читать и писать не научился. Мальчику было назначено надомное обучение, однако данное надомное обучение ему обеспечено не было.
Достигнув возраста 18 лет Агафонов стал работать по паспорту, в основном в качестве грузчика, деньги отдавал матери.
В 2005 года создал семью вместе с Карабициной Н.В., их совместному ребенку Карабицину Андрею Андреевичу в настоящее время полтора года. Брак не зарегистрирован.
В 2001 году употреблял наркотики, благодаря мерам, предпринятым семьей, наркотики употреблять перестал.
27 апреля 2007 года Агафонову А.Е. на домашний телефон 944-33-03 стала звонить ранее незнакомая Полякова А.А., которая представилась подругой знакомого по фамилии Чуканцев В., отбывающего наказание в местах лишения свободы, и стала вызывать Агафонова для разговора на улицу. Агафонов встречаться с Поляковой отказался. В этот день Полякова А.А. звонила Агафонову не менее 3 раз, настаивала на встрече с ним. На следующий день Полякова продолжила звонить Агафонову, убеждая его встретиться с ней. Полякова стала убеждать Агафонова достать ей наркотики, однако Агафонов сделать это отказался, убеждая Полякову, что такая красивая девушка, как она, употреблять наркотики не должна.
Когда Полякова отошла якобы купить воды, на Агафонова набросились двое оперативных уполномоченных милиции, которые надели на него наручники и положили ему в карман 2 ранее переписанные купюры общим достоинством 1500 рублей. В присутствии свидетельницы Кондратьевой Татьяны Николаевны- соседки Агафоновых, один из оперативников нанес Агафонову удар.
Аудиозаписи переговоров между Поляковой и Агафоновым, из которых должно быть видно, что никакой договоренности о сбыте Агафоновым наркотиков Поляковой к делу приобщено не было.
Запроса у оператора телефонной связи детализации телефонных переговоров на телефон Агафонова за 27 и 28 апреля 2007 года, который мог бы выявить, если она был провокационный характер действий Поляковой и руководящих ее действиями сотрудников милиции также проведено не было.

Видеосъемка контрольной закупки также не производилась.

2.5. Экспертное исследование рук, подногтевого слоя, одежды обвиняемого, другие необходимые экспертизы, не проводились, либо проводились и не подтвердили доводы обвинения в 44 % случаев.

Так в комитет обратился осужденный приговором Химкинского городского суда Московской области от 14.12.2005 г. к 10 годам лишения свободы с отбыванием в ИК строгого режима, находящегося в учреждении ЯК 7\4, г. Пенза, Степанов А.А. Следует отметить, что экспертное исследование одежды, рук, подногтевого слоя у Степанова А.А., по предположению оперативников, «тесно» связанного с криминалом в сфере наркосбыта не проводилось. В ответе от 10.12.2008 г. прокурором области указано, что непроведение экспертного исследования одежды, рук Степанова А.А. и непривлечение к уголовной ответственности лица по имени Махмуд не опровергают вину осужденного. Действительно, вину не опровергают, но являются существенными обстоятельствами, влияющими на выводы суда, с учетом последовательных доводов Степанова А.А. о невиновности. В судебном заседании, допрошенный оперативный сотрудник Исаев, высказывал предположение о переписке Степанова с криминальными кругами на свободе в период пребывания Степанова в колонии. Отмечу, что такое предположение со стороны обвинения возникло только в суде. В таком случае, вполне очевидным и традиционным процессуальным следственным действием было бы экспертное исследование рук, подногтевого слоя у Степанова А.А., коль скоро он, по предположению оперативников, столь «тесно» связан с криминалом в сфере наркосбыта. То, что традиционное экспертное исследование проведено не было, указывает на то, что следствию (и обвинению) не нужны были «лишние доказательства невиновности» Степанова А.А. - ведь и так было ясно, что ни к какому обороту наркотиков он на самом деле не имеет отношения. Лицо по имени Махмуд - как ясно из всех материалов дела и судебных решений, это именно то самое лицо, которое в кафе оставило пакет со значительным количеством наркотика, поручив Степанову А.А. передать пакет (как утверждает осужденный, о его истинном содержимом он не знал). Когда в кафе Махмуд просил Степанова передать пакет тому, кто придет за ним, то кафе, Степанов А.А. и «Махмуд» уже находились под наблюдением оперативных сотрудников. Как только «лицо по имени Махмуд» покинуло кафе, Степанов А.А. был почти сразу задержан. Почему не было произведено оперативное сопровождение, а затем и задержание «Махмуда», который и принес в кафе, для сбыта, пакет с наркотиками? Считаю, что только потому, что ситуация с «наркосбытчиком Степановым А.А.» - лицом БОМЖ, отбывавшем наказание за грабеж и освободившимся за три дня до задержания по настоящему делу и впервые в жизни попавшем в г. Химки - это инсценировка, выполненная химкинскими оперативными сотрудниками.
Относительно упомянутых в ответе прокурора области показаний свидетеля Исаева О.Г., которые соответствуют иным имеющимся в деле доказательствам, укажу один важный момент. Так, Исаев О.Г. не просто свидетель, а оперативный сотрудник, который должен был вести работу по поиску групп лиц в г. Химки, занимающихся сбытом наркотиков. Показания этого свидетеля в суде есть прежде всего его рассказ о произведенных им и с его участием оперативно-розыскных мероприятий относительно Степанова А.А., встречи со Степановым в кафе и пр. В основу приговора, суд положил в том числе показания свидетеля-оперативника Исаева О.Г., о том, что слово «товар» на сленге наркоманов является обозначением наркотика, и показания о том, что Степанов А.А. в местах лишения свободы предположительно мог связаться с сообщниками на свободе. На основании ст. 89 УПК РФ, запрещается в процессе доказывания использовать результаты ОРМ, если они не соответствуют требованиям УПК РФ. В одном случае, показания оперативника Исаева есть его знание сленга наркоманов, известное Исаеву по общению с неопределенным количеством наркоманов. В таком случае, Исаев не может указать источник осведомленности о слове «товар» для Степанова или любого иного лица в восприятии Степанова или любого иного лица. В другом случае, Исаев высказывает свои предположения о криминальных связях Степанова А.А. с «сообщниками», причем материалами дела это предположение Исаева вообще не подтверждено и возникло в суде.
Однако, предположения и узкоспецифичные знания сленга оперативника Исаева О.Г., почему-то оказались положенными судом в основу приговора, вынесенного в отношении Степанова А.А.

В Комитет за гражданские права обратился гр. Рева Сергей Викторович, 1965 года рождения, осужденного по ч.2 ст.228, ч.4 ст.228, ч.1 ст.30 УК РФ к 12 годам лишения свободы.
В своем обращении заявитель указывает, что 15.03.04г. к нему домой пришел Корогинский О. со своей знакомой Соламантиной К.В. с предложением употребить наркотики у него дома, которые они принесли с собой, Рева С.В. согласился, и они вошли к нему в дом, и в сарае употребили наркотики. После чего Корогинский О. и Соламантина К.В. ушли. Через день 17.03.04г. Корогинский О. и Соламантина К.В. опять пришли с предложением употребить наркотики, Рева С.В. утверждает, что он опять согласился, и после того как они употребили наркотики в сарае, он первый вышел из сарая и увидел как к нему во двор, через забор перелезли сотрудники СОБР, сначала уложили на землю пристегнув руки наручниками, после чего завели в дом, сломав двери и разбив стекла, Корогинский О. и Соламантина К.В. в это время находились в сарае. Заявитель указывает, что в доме ему предъявили постановление на обыск, сотрудники милиции предложили добровольно выдать имеющиеся наркотики. Рева С.В. выдал небольшое количество (4 чека опиума) наркотических средств хранивших для себя в сарае, во время добровольной выдачи наркотиков из сарая Корогинского О. и Соламантиной К.В. в сарае уже не было. В ходе дальнейшего обыска сотрудниками милиции было найдено 1,5 килограмма наркотических средств (героина) находившихся в целлофановом пакете, Рева С.В. утверждает, что видит этот целлофановый пакет с 1,5 килограммами героина впервые, и что они ему не принадлежат. Из заключения экспертизы было ясно, что отпечатков Рева С.В. на пакете с найденными 1,5 килограммами героина не было, и микрочастиц данного наркотика на пальцах Рева С.В. так же не было обнаружено. Но на пакете присутствовали отпечатки пальцев, но кому они принадлежат, установить не удалось.

3. При рассмотрении в суде дел, подготовленных сотрудниками наркоконтроля, имели место следующие нарушения.

3.1. Неверная оценка судом доказательств виновности. 19 % обращений в комитет «За гражданские права».

Так Комитетом «За гражданские права» было рассмотрено обращение Яламова К.Ю (осужден Никулинским районным судом г. Москвы приговором от 09.02.2006 года по ст. 228-1 ч. 2 п. «б» УК РФ, ст. 30 ч. 3 УК РФ, ст. 228-1 ч. 2 п. «б» УК РФ, ст. 30 ч. 3 УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбыванием в ИК строгого режима, находящегося в учреждении ФБУ ИК-28 УФСИН России по Архангельской области, 164000, Архангельская область, Коношский район, п. Ерцево)

Яламов К.Ю. настаивает на том, что сбытчиком наркотиков не является. Чернышева М.Ю. 13 августа 2005 года позвонила Яламову К.Ю., и уговорила помочь приобрести для нее героин, так как страдала от наркотической зависимости. Яламов К.Ю. в своем обращении поясняет, что сам ранее употреблял героин, страдал от наркотической зависимости, и поэтому пожалел Чернышеву, согласился помочь ей приобрести героин. Яламов настаивает, что действовал в интересе Чернышевой.
Согласно приговора, Яламову К.Ю. вменено два эпизода сбыта наркотического вещества, с содержанием опийных веществ из списка 1 с наполнителями (крупный размер), гражданкам Чернышовой и Мироновой.

Данное уголовное дело расследовалось с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые судом отмечены и оценены не были, а также выводы, изложенные судом в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.
В описательно-мотивировочной части приговора содержится утверждение о том, что Яламов К.Ю. в неустановленное время, в неустановленном месте приобрел наркотическое вещество и хранил его до 13 августа 2005 года и примерно в 18 часов 50 минут по адресу Москва, ул. Озерная д. 47 сбыл наркотик гражданке Мироновой К.Н. в целях личного обогащения путем продажи за 1500 рублей согласно заранее достигнутой договоренности.
Какие-либо доказательства данного утверждения, отсутствуют и в приговоре, и в материалах уголовного дела.
Так, согласно показаний свидетелей Чернышевой, Перепелова, - Яламов передал два свертка с наркотиками в машине, где за рулем сидел оперуполномоченный Перепелов, Чернышевой и Мироновой. При этом, 1500 рублей - сумма, предназначавшаяся для проверочной закупки и выданная Чернышевой сотрудниками милиции. На эту сумму, Чернышева приобрела наркотики для себя, попросив Яламова купить их для нее. Гражданка Миронова К.Н. никакого отношения к проверочной закупке не имела, никаких сведений об уплате ею 1500 рублей Яламову или кому бы то ни было, в деле нет.
Гражданка Миронова 13 августа 2005 года, после доставления Яламова, Чернышевой, Мироновой, в ОБОП КМ УВД г. Москвы, являясь фактически приобретателем наркотика, тем не менее в качестве подозреваемой не задерживалась, соответствующие права ей не разъяснялись, никаких процессуальных действий в рамках возбужденного уголовного дела с Мироновой не производилось. Протоколы допроса Мироновой К.Н. в деле отсутствуют. Яламов К.Ю. категорически отрицал факт сбыта наркотиков Мироновой К.Н. О взаимоотношениях Яламова К.Ю. и Мироновой К.Н., свидетель Чернышева М.Ю., и иные свидетели по делу, ничего показать не смогли. Поэтому, утверждение в приговоре о «заранее достигнутой между Яламовым и Мироновой договоренности», не основано на каких-либо доказательствах.
Утверждение, содержащееся в приговоре, о том, что Яламов сбыл Мироновой наркотик по адресу ул. Озерная д. 47, противоречит исследованным в суде доказательствам, в частности показаниям Перепелова и Чернышевой, о том, что наркотик Миронова получила от Яламова в машине под управлением Перепелова.
Свидетели по делу из числа понятых и оперуполномоченных, подтвердили в судебном заседании лишь то, что при изъятии наркотика у Мироновой, последняя сказала: «Мне это дал Карен». Никаких иных сведений относительно попадания наркотика от Яламова к Мироновой, в деле нет.
Цель передачи наркотика Яламовым Мироновой, обозначенная в приговоре как «цель личного обогащения», доказательствами не подкреплена, поскольку в деле нет доказательств получения Яламовым от Мироновой денег, имущества и пр., за наркотик. Цель передачи Яламовым наркотика Мироновой, неизвестна, не установлена в деле.
По делу было установлено, что в машину оперуполномоченного Перепелова, где находилась Чернышева, Яламов и Миронова сели вместе. Яламов не отрицал, что Миронова - его подруга.
В данном случае, в ходе расследования дела и в судебном разбирательстве, не установлено, являлся Яламов в эпизоде передачи наркотика Мироновой сбытчиком или посредником на стороне приобретателя; приобретал ли он этот наркотик для Мироновой или для совместного с Мироновой употребления. Приговор не может быть основан на предположениях; тем более, что эпизод с Мироновой после возбуждения уголовного дела фактически не расследовался, а показания свидетелей-оперупономоченных, приглашенных ими понятых, Чернышевой, относительно передачи наркотика Яламовым Мироновой, проистекают из оперативно-розыскных мероприятий, производимых до возбуждения уголовного дела.

Согласно Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 года, «в тех случаях, когда в материалах уголовного дела имеются данные об осуществлении проверочной закупки наркотических средств … судам следует иметь в виду, что необходимыми условиями законности ее проведения являются соблюдение оснований для проведения ОРМ, предусмотренных ст. 7 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», и требований ч. 7 ст. 8 указанного закона, в соответствии с которыми проверочная закупка веществ, свободная реализация которых запрещена, проводится на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего ОРД.
Результаты оперативно-розыскного мероприятия могут быть положены в основу приговора, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют о наличии у виновного умысла на незаконный оборот наркотических средств, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений, а также о проведении лицом всех подготовительных действий, необходимых для совершения противоправного деяния».

В описательно-мотивировочной части приговора подробно описан ход проверочной закупки наркотического вещества у Яламова К.Ю., однако, ссылка на постановление руководителя органа, осуществившего данные ОРД, отсутствует в приговоре.

Из приговора и иных материалов дела, следует, что в ОБОП КМ УВД ЗАО г. Москвы 13 августа 2005 года обратилась гр. Чернышева Н.Ю., и заявила, что хочет оказать добровольное содействие органам внутренних дел в изобличении молодого человека по имени «Карен», который занимается сбытом героина; ранее она якобы неоднократно приобретала у него наркотики.
Однако, из приговора и иных материалов, не усматривается, как, где и в связи с чем Чернышева познакомилась с Яламовым К.Ю., когда, где и при каких обстоятельствах она приобретала у него раньше наркотики. Утверждение Чернышевой о том, что Яламов сбытчик героина и продавал героин ей самой неоднократно, расплывчато, описанием свидетелем конкретных обстоятельств не подтверждено. Свидетель не назвал источники своей осведомленности, следовательно, утверждение Чернышевой является недопустимым доказательством в деле.
Соотвественно, из приговора и иных материалов дела, не видно, что умысел на сбыт наркотического вещества сформировался у Яламова К.Ю. независимо от деятельности оперативных сотрудников. В судебном разбирательстве не опровергнуто утверждение Яламова К.Ю. о том, что именно Чернышева уговорила его помочь приобрести для нее героин. Свидетель Чернышева показала в судебном заседании, что именно она, после получения помеченных купюр, созвонилась с Яламовым и договорилась о встрече с ним.
В приговоре не приведено также фактов тех подготовительных действий со стороны Яламова, которые указывали бы на систематический сбыт героина Яламовым К.Ю. Утверждение, содержащееся в приговоре, о том, что Яламов в неустановленном месте в неустановленное время у неустановленного лица приобрел героин в целях последующего сбыта Чернышевой, и о том, что сбыт произошел по адресу ул. Озерная д. 47, не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела.
Так, согласно показаний свидетелей Чернышевой, Перепелова, после того, как в машину к оперуполномоченному Перепелову, и Чернышевой, сели Яламов и Миронова, Яламов предложил водителю (Перепелову) ехать в сторону Востряково. По дороге, в машину сел молодой человек и именно этот незнакомый молодой человек указал Перепелову, куда нужно ехать. После остановки машины, Яламов и неизвестный молодой человек вышли из машины и скрылись, а когда вернулись, Яламов в машине разделил наркотики на три части. Одну часть забрал неизвестный молодой человек, и две другие - Чернышева и Миронова.
Таким образом, Яламов не знал, где именно купить героин, и один не мог купить героин. Свидетели, причем один из них - оперативный сотрудник, подтвердили, что указания, куда нужно ехать, давал неизвестный молодой человек, и вместе с ним Яламов проследовал из машины, и вместе с ним вернулся, имея при себе героин. Специально, для сбыта Чернышевой или Мироновой, Яламов героин не приобретал, а действовал в интересе Чернышевой как посредник в приобретении наркотического вещества. Не принимал мер Яламов и к удобной расфасовке, упаковке наркотика - так, после содействия неизвестного молодого человека в приобретении героина для всех, героин был разделен прямо в машине оперуполномоченного, между молодым человеком, Чернышевой, и Мироновой, которая, судя по картине событий, действовала в одном интересе с Яламовым в приобретении героина для них самих. Следовательно, действия Яламова неверно квалифицированы - Яламов К.Ю. был посредником в приобретении героина, а значит, его действия следует квалифицировать как соучастие в приобретении наркотических веществ.
Кроме того, Яламов К.Ю. был спровоцирован Чернышевой и оперативными сотрудниками к участию в незаконном обороте наркотических веществ; суду не было представлено никаких доказательств того, что Яламов был бы сбытчиком или посредником в приобретении героина, если бы ему не позвонила Чернышева.

Необходимо отметить очевидную «странность» данного уголовного дела - практически все материалы и сведения, который затем «переросли» в доказательства по делу - были получены ДО возбуждения уголовного дела.
Уголовное дело №336944 в отношении Яламова К.Ю., было возбуждено только 16 августа 2005 года, и по ст. 228-1 ч. 1 УК РФ. Это следует из справки-приложения к обвинительному заключению (прилагается). Из этого же документа следует, что Яламов К.Ю. не задерживался в качестве подозреваемого, хотя по логике ситуации являлся лицом, застигнутым на месте преступления.
Столь позднее возбуждение уголовного дела - спустя три дня после проверочной закупки и задержании лиц с наркотиками! - может свидетельствовать о подтасовках и фальсификациях в данном деле.
По данному делу фактически не проводилось расследование, а только лишь «оперативные мероприятия». Следует отметить, что основным субъектом получения доказательств является дознаватель, следователь, прокурор, суд, а не оперуполномоченные сотрудники. Процессуальные действия - основной способ получения доказательств, при этом процессуальные действия и оперативно-розыскные мероприятия производятся после возбуждения уголовного дела и по поручению следователя. Что, в данном случае, отсутствует.
В частности, в приговоре, суд счел показания свидетелей по делу - оперуполномоченных, понятых, вызванных оперуполномоченными, Чернышевой, обратившейся в ОБОП - правдивыми в части обнаружения денежных купюр в размере 1000 и 500 рублей, которые были помечены, у Яламова К.Ю. в заднем кармане брюк. Однако, помеченные купюры были обнаружены не на месте фактического задержания Яламова К.Ю., а в здании ОБОП КМ УВД ЗАО г. Москвы. Личный досмотр Яламова К.Ю. в здании ОБОП, был произведен в присутствии двух понятых, и оперативных сотрудников.
Но, задержан Яламов был около поста-пикета ГИБДД на Боровском шоссе, в машине оперуполномоченного Перепелова. Задержание производили оперуполномоченные Айвазов и Ерчев, что отражено в тексте приговора. Из протокола судебного заседания (показаний оперуполномоченных Перепелова, Федорова) следует, что Яламов был доставлен в здание ОБОП оперативными сотрудниками, при этом на руки были надеты наручники. В здании ОБОП наручники были сняты, и только в здании ОБОП Яламов был досмотрен с участием понятых.
Поскольку от момента фактического задержания Яламова, до момента его досмотра с участием понятых, прошло значительно количество времени (не менее 1 часа), сам Яламов при этом находился в наручниках, деньги могли быть положены ему оперативниками либо самой Чернышевой, которая без наручников следовала вместе с оперативниками и задержанными в ОБОП.
Еще раз отмечу, что на возможность подтасовок в данном деле указывает то, что уголовное дело в отношении Яламова К.Ю. было возбуждено неоправданно поздно, ни Яламов, ни Миронова не задерживались в качестве подозреваемых. Поручения по расследованию дела и следственные и процессуальные действия, были подменены оперативными мероприятиями.

3.2. Судом не были исследованы разногласия между показаниями свидетелей обвинения, либо меду показаниями свидетелей обвинения и результатами экспертиз. 44% обращений в комитет «За гражданские права».

Так приговором Боровского суда Калужской области от 30.06.06 Ахмедов Абдулгахид Магамбед - Оглы, 1956 г.р., ранее не судимый, имеющий высшее образование, был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30- ч. 1 ст. 228-1 УК РФ и ч. 3 ст. - п. «б» ч. 2 ст. 228 УК РФ и приговорен к наказанию в виде 9 лет лишения свободы.
В кассационной и надзорной инстанциях данный приговор не изменялся.
Не проверены доводы Ахмедова о том, что он сбытом наркотиков не занимался, стал жертвой оговора со стороны лиц, которые занимаются сбытом наркотических средств.
Так, не проверены доводы Ахмедова А.М. о том, что он крайне негативно относится к наркотикам и лицам, которые занимаются сбытом наркотиков, так как в 2004 году скончался его брат Ахмедов Шухрат, 1966 г.р., документы, связанные со смертью его брата, не запрошены.
Не допрошен свидетель Курбанов М.М., сотрудник ФСБ России, которому Ахмедов сообщал, что Саид и Иванова занимаются сбытом наркотиков, просил Курбанов пресечь сбыт наркотиков со стороны Ивановой, которая получала наркотические средства из Узбекистана, сообщил Курбанову, что привезет сбытчиков наркотиков на метро Чистые пруды в г. Москве, где указанных лиц должны были задержать. Ходатайства Ахмедова о вызове в суд свидетеля Курбанова было удовлетворено, однако осталось не исполненным самим судом.
Доводы Ахмедова о том, что он ссорился с Ивановой, никакой оценки со стороны суда не получили, в приговоре суда не изложены.

При этом имелись существенные разногласия в показаниях свидетелей обвинения, а именно: противоречие между показаниями Ивановой о том, что Ахмедов предложил ей приобрести крупную партию кокаина и передал образец товара, показаниями Севалкиной О.А. о том, что, выдавая сверток с веществом, Иванова пояснила, что в нем находится героин, и выводами судебно - химической экспертизы о том, что вещество массой 0, 17 грамма содержит примесь героина.

Кроме этого, объективных доказательств виновности Ахмедова в сбыте наркотиков в приговоре суда не приведено не было.
Так, из показаний Ивановой видно, что Ахмедов спрашивал у Виктора о предоплате в сумме 5000 долларов, утверждал, что у него имеется партия кокаина, 14 декабря 2005 года якобы передал Ивановой опытную партию кокаина. Однако записи данного разговора между Ахмедовым и Ивановой не имеется, хотя Иванова, действующая под эгидой УФСКЕ имела все возможности для проведения записи данного разговора.
Сотрудниками УФСКН была произведена запись беседы с участием Ахмедова от 15.12.05, из расшифровки этой записи видно, что Ахмедов предложил кому- то взять неназванный предмет на заднем сиденье. Ахмедов пояснил, что он предложил взять указанным лицам документы на строительство, так как занимался строительным бизнесом, разработав новую технологию по строительству и получив соответствующий патент, однако данные доводы Ахмедова не проверены и не опровергнуты.
Отпечатков пальцев Ахмедова на пакетиках с наркотическим веществом не обнаружено. Между тем на бутылке «Боржоми» отпечатки пальцев Ахмедова 17.08.05 прекрасно сохранились.
Деньги в сумме 840 рублей, якобы переданные Толибом Ахмедову за приобретение в рамках контрольной закупки 4 таблеток с наркосредством МДМА, у Ахмедова не изымались, хотя данная контрольная закупка якобы проводилась под контролем сотрудников УФСКН.
Из показаний сотрудника УФСКН Значкова не ясно, в связи с чем было прекращено оперативное наблюдение за автомашиной Ахмедова, если Ахмедов действительно продал Толибу наркотическое средство и получил от него меченные сотрудниками УФСКН купюры.
Видеозаписи, подтверждающей, что наркотики на заднее сидение автомобиля положил именно Ахмедов, не имеется.

Приговором Бутырского межрайонного суда г. Москвы от 16.09.08 Дезертинский Андрей Борисович, 1981 г.р., был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 - п.п. п. «а» ч. 2 ст. 228-1 и ч. 1 ст. 30 - п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ, по которым был осужден, соответственно, к 7 и к 5 годам лишения свободы. По совокупности преступлений Дезертинскому назначено наказание в виде 8 лет лишения свободы.
В кассационном порядке приговор не менялся.
Комитет за гражданские права приходит к выводу о том, что рассматриваемый приговор вынесен незаконно и необоснованно и подлежит изменению в отношении Дезертинского в связи со следующим.

Не доказана виновность Дезертинског А.Б. в покушении на сбыт наркотиков в некрупном размере группой лиц 3 марта 2008 года.
Обвинением и судом не были исследованы отношения между осужденным Кудиновым, и Дезертинским, осужденным на основании показаний Кудинова. Между тем, как видно из обстоятельств дела брат Кудинова Кудинов Максим находился в гражданском браке с Вершининой Натальей Юрьевне в течении ряда лет. В 2000 году Кудинов М. был осужден по ст. 105 УК РФ к длительному сроку лишения свободы, а Вершинина вышла замуж за Дезертинского А.Б. и приняла фамилию мужа. В связи с этим у Кудинова имелись основания для оговора Дезертинского. Однако в приговоре суда указанное обстоятельство не отражено, оценки со стороны суда не получило.
Не исследован и вопрос о том, мог ли Кудинов, который страдает олигофенией, состоит на учете в ПНД, правильно воспринимать, запоминать и воспроизводить в своем рассказе действия Дезертинского.
Показания Кудинова А.В. о том, что «у него было 3-4 постоянных клиента» материалами дела, отраженными вприговоре, не подтверждаются.
Показания Кудинова А.В. о том, что 3 марта примерно в 14.00 к нему домой приходил Дезертинский, который принес ему амфитамин, опровергаются показаниями свидетелей Савинкова и Зачиняева о том, что в указанный период времени Дезертинский находился на работе в ООО «Логостом» по адресу Енисейская, д. 1. Никаких оснований, по которым суд должен доверять состоящему на учете в ПНД , больному олигофренией и наркоманией Кудинову, а не зубным техникам Савенкову и Зачиняеву, суд в приговоре не приводит. С учетом того, что ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы, не ясно, почему показания Кудинова, от которых тот в дальнейшем отказался, имеют большее доказательственное значение, нежели показания незаинтересованных свидетелей Савенкова и Зачиняева. Каких - либо оснований, по которым Савенков и Зачиняев могли желать ввести суд в заблуждение, не установлено. Ссылка суда на то, что Савенков и Зачиняев, оказывается, не допрашивались на предварительном следствии, знакомы с Дезертинским, надуманы, так как не Дезертинский определял круг допрашиваемых лиц. То, что человек проводит свое рабочее время в кругу тех, кого знает и кто является его сослуживцами, вполне естественно и какой - либо оснований подозревать таких свидетелей в заинтересованности или даче недостоверных показаний не дает.
Исходя из показаний Начарова о том, что уже 3 марта отделу ФСНК было известно причастности Дезертинского к торговле наркотиками через Кудинова, телефонных переговорах между обоими обвиняемыми, передаче Дезертинским Кудинову амфетамина, не усматривается обстоятельств, препятствовавших проведению Кудиновым у Дезертинского контрольной закупки. Однако такая закупка не производилась, экспериментальным путем утверждения Кудинова о том, что наркотик ему передавал Дезертинский, не проверялась.
Не получили должной оценки показания сотрудников УФСКН Начарова и Крутелева, из которых видно, что после изобличения Кудинова в ходе контрольной закупки никаких показаний о причастности к передаче ему наркотиков Дезертинским, не давал.
Несостоятельна ссылка сотрудника УФСКН Крутелева на «поступившую информацию» о причастности к обороту наркотиков Дезертинского, так как источник указанной информации не раскрыт, что лишало суд возможности проверить достоверность показаний Крутелева в этой части. Таким же образом не подлежат проверке и показания сотрудника УФСКН Маслова И.Ю. о том, что «поступила информация» о причастности Дезертинского к обороту наркотиков, так как источник данной информации анонимен, никаких объективных доказательств причастности Дезертинского к передаче наркотиков третьим лицам не получено.
Возможность того, что в отношении потребителя наркотических веществ Дезертинский был сделан необоснованный вывод об его причастности к сбыту наркотиков, не проверена и не опровергнута.
Суд не обратил внимание и на подмену одного оперативно - розыскного мероприятия другим. Так, из постановления о проведении ОРМ (л.д. 148), справкой по результатам ОРМ (л.д. 149), видно, что в отношении Дезертинского производилось наблюдение.
Как видно из литературы (например, Вагин О.А., Исиченко А.П., Чечетин А.Е. Комментарий к Федеральному закону от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" (постатейный). - "Деловой двор", 2008 г.) «Наблюдение - это оперативно-розыскное мероприятие, заключающееся в негласном слежении за действиями и разговорами лиц, подозреваемых в преступной деятельности, используемыми ими транспортными средствами и местами их нахождения. Целью мероприятия является получение информации о признаках преступной деятельности, возможных соучастниках, местах хранения орудий совершения преступлений и похищенного имущества». Однако вместо наблюдения с целью получения доказательств причастности Дезертинского к обороту наркотиков, сотрудники ФСКН Апполонов и другие участники «наблюдения», почему - то произвели досмотр и задержание, воспрепятствовав тем самым получению доказательств причасти Дезертинского к сбыту наркотических веществ. Из приговора видно, что в ходе наблюдения Дезертинский не дал каких- либо оснований для задержания, а его задержание было осуществлено вопреки результатам наблюдения, а не благодаря таковым.
Не ясен вывод эксперта о том, что наркотики, изъятые у Кудинова и у Дезертинского могли иметь «общий источник происхождения по сырью и технологии приготовления, так как указанные выводы не указывают на химическую однородность указанных веществ. Между тем эксперт, сделавший данный вывод, в суде допрошен не был, ходатайство защиты о вызове и допросе в суде эксперта было отклонено. Однако результаты допроса эксперта относительно обстоятельств различного процентного соотношения амфетамина в веществе, изъятом у Кудинова, и в веществе, изъятом у Дезертинского, могли повлиять на выводы суда.
Несостоятелен вывод о том, что Дезертинский и Кудинов при сбыте наркотика Начарову действовали группой лиц, так как ни одного достоверного факта передачи Кудиновым Дезертинскому денег за проданные наркотики не установлено.
К делу не приобщены и распечатки и детализации телефонных переговоров между Кудиновым и Дезертинским, материалы аудиозаписи таких разговоров. Отсутствуют достаточные , достоверные и неоспоримые доказательства того, что подробные разговоры велись.

Действия Дезертинского по хранению 6 пакетиков с амфетамином, изъятых у него 4 марта 2008 года, не образуют состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30- ч. 2 ст. 228 УК РФ.
Вывод о том, что Дезертинский хранил амфетамин весом 0,53 грамма расфасованным в 6 удобных для сбыта свертках, является ничем иным , как предположением суда, которое не может быть положен в основу обвинительного приговора.
Так, сам Дезертинский в своих показаниях последовательно отрицал наличие у него умысла на осуществление сбыта наркотиков. Осужденный тем же приговором Кудинов показаний о том, что Дезертинский обещал или намеревался сбыть данные наркотические средства Кудинову или через Кудинова, не дает.
Сама по себе расфасовка наркотиков по пакетикам может иметь различные объяснения, не связанные с умыслом на сбыт. Так, например, амфетамин мог быть уже приобретен в расфасованном виде, целью фасовки могло быть намерение совершить дозированное употребление наркотического вещества и т.д.
Таким образом при отсутствии иных доказательств наличия у Дезертинского умысла на сбыт амфетамина, факт его расфасовки явно недостаточен для вывода о направленности умысла осужденного на осуществление сбыта.
Делая такой вывод, суд пренебрег принципом презумпции невиновности.

3.3. В 44% обращений осужденные жаловались на то, что судом без надлежащей оценки были отклонены доказательства их невиновности.

Так приговором Никулинского суда г. Москвы от 12.11.01 Холодилин Юрий Джаббарович, 1967 г.р., был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 228 УК РФ и приговорен к наказанию в виде 7 лет лишения свободы. Кассационным определением приговор был отменен. При повторном рассмотрении Никулинский суд вынес приговор, аналогичный предыдущему. Определением Мосгорсуда приговор вновь был отменен и направлен в Никулинский суд на новое рассмотрение. Однако при новом судебном рассмотрении Никулинский суд вновь квалифицировал действия Холодилина по ч. 4 ст. 228 УК РФ и назначил ему наказание в виде 7 лет лишения свободы. Кассационным определением данный приговор был оставлен без изменения.
Постановлением Президиума Мосгорсуда приговор Никулинского суда в отношении Холодилина Ю.Д. был изменен, его действия были переквалифицированы на ч. 2 ст. 30 - ч. 2 ст. 228 УК РФ ( в редакции от 13.06.96) , а срок наказания был снижен до 5 лет 3 мес лишения свободы.
Полагаю, что данный приговор подлежит отмене, а дело в отношении Холодилина - прекращению в связи со следующим.

Не проверены и не опровергнуты доводы Холодилина о том, что наркотических веществ у него при себе не было, обнаруженные у него наркотики подброшены ему сотрудниками милиции.
Так, хотя наркотики якобы были изъяты в ходе контрольной закупки, при этом сотрудники милиции утверждают, что осужденный тем же приговором Морщак, передал наркотики Идрисовой , а полученные от той деньги в сумме 700 рублей - Холодилину, видеозаписи передачи наркотиков Холодилину в деле не имеется.
Не проверены доводы Холодилина о том, что остатки весов «Танита», обнаруженные в его квартире, были приобретены им в связи с тем, что он работал в ювелирной мастерской по адресу Москва, Коровинское ш., общежитие Метростроя. Ходатайства Холодилина о проведении проверки этого обстоятельства было судом отклонено.
Не дано оценки показаниям Идрисовой, выступающей по делу в качестве свидетеля обвинения, которая показывает, что Холодилин был задержан в тот момент, когда он появился на станции метро «Киевская», чем опровергаются показания сотрудников милиции Щугорева, Попова А.Н. и Альбова И.Н. о том, что после получения денег Идрисовой Морщаку тот передал эти деньги Холодилину. Так, если Холодилин был задержан сразу же после того, как появился на станции, то Морщак никакие деньги передать Холодилину не мог. При оценке показаний Идрисовой следует иметь в виду, что до задержания Холодилина 16.03.00 Идрисова про Холодилина ничего не говорила, его не описывала, об его присутствии на месте происшествия не заявляла.
В нарушение требований ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 6 Конвенции прав человека несмотря на неоднократные ходатайства Холодилина, - Идрисова в судебных заседаниях 17.08.00 и 12.04.01 так и не была допрошена, хотя ее показания и положены в основу обвинительного приговора суда.
Не получили оценки суда показания понятого народного дружинника Сидорова Д.В. о том, что Холодилин при изъятии у него свертка с порошкообразным веществом пояснил, что данный сверток ему подбросили сотрудники милиции. При этом показания Сидорова не могут быть признаны допустимыми, так как Сидоров в суде не допрашивался, чем оказалось нарушенным право Холодилина допрашивать показывающих против него свидетелей, гарантированное ему ст. 6 Конвенцией прав человека и основных свобод. Многократные ходатайства Холодилина о вызове и допросе в суде понятых Сидорова и Ферапонтова, якобы присутствовавших при изъятии у Холодилина денег и свертка с веществом, не были удовлетворены, так как обоих понятых якобы не могли найти.
Не получили оценки показания сотрудника Попова, который первоначально показывал, что видел, как Морщак передал деньги Холодилину, однако в своих показаниях на третьем суде Морщак таких показаний не давал, а, напротив, показал, что он ничего. Таким образом суд отразил в приговоре ранние показания Попова, не отразив их изменение, и не оценив такое изменение.
При этом не получило оценки расхождение между показаниями Сидорова, который видел, как у Холодилина изъяли деньги в размере 600 рублей ( 2 купюры - 500 и 100 рублей) и показаниями сотрудников милиции, утверждавших, что Холодилину были переданы деньги, полученные Морщаком от Идрисовой, то есть 700 рублей; именно 700 рублей по их утверждению и были изъяты у Холодилина.
В приговоре отсутствуют данные о том, чтобы на свертке, якобы изъятом у Холодилина, были обнаружены его отпечатки пальцев или пото- жировые следы, а на смывах с кожи рук Холодилина или в подногтевом содержании- микрочастицы наркотических веществ.

Холодилин оказался лишен права на исследование в суде доказательств.
Так, в судебных заседаниях при всех трех рассмотрениях дела в суде первой инстанции Холодилин заявлял ходатайства об исследовании в суде вещественных доказательств - пакетиков с наркотиками и весов «Танита», однако при первых двух судебных рассмотрениях его ходатайство было отклонено, а при третьем рассмотрении судья сообщила, что вещественные доказательства уничтожены и в связи с этим не могут быть представлены в суд.
Ссылаясь на выводу судебно- химической экспертизы о том, что на весах якобы были обнаружены следы наркотического вещества, суд лишил Холодилина возможности проверить этот вывод путем вызова и допроса в судебном заседании соседей Холодилина, которые участвовали при обыске и изъятии весов в качестве понятых и могли бы показать, опечатывались ли весы при изъятии, и, если опечатывались, то соответствуют ли подписи на упаковке подписям понятых.

Изложенных в приговоре доказательств в случае их достоверности явно недостаточно для выводов суда о виновности Холодилина в сбыте наркотиков.
Так, нахождение у Холодилина при себе свертка с героином, задержание Холодилина на месте совершения преступления, показания сотрудников милиции о том, что Морщак передал Холодилину деньги в сумме 700 рублей, не исключают версию о непричастности Холодилина к сбыту наркотиков. Так, у Холодилина при себе было изъято регистрационное свидетельство на имя Морщака, которого Холодилин зарегистрировал в гостинице «Севастопольская», в связи с чем переданные Холодилину деньги могли быть получены за сбыт наркотиков Идрисовой и переданы Холодилину в счет расчетов с тем за помощь в получении регистрации. Нахождение наркотических веществ и у Холодилина и у Морщака могло свидетельствовать о том, что Холодилин также приобрел наркотики у Морщака, как и Идрисова.

Из приговора не ясно, почему непосредственному сбытчику наркотиков, по выводам суда, Морщаку, суд применил ст. 64 УК РФ и назначил наказание существенно более мягкое, нежели Холодилину.
Ссылка суда на смягчающие вину обстоятельства и условия жизни сеьи Мощака, не основаны на материалах дела. В отношении обоих подсудимых суд установил одинаковые смягчающие вину обстоятельства: 1) положительные характеристики по месту жительства, 2) первая судимость. Кроме того в отношении Холодилина суд установил еще одно смягчающее вину обстоятельство - нахождение на иждивении ребенка 2000 г.р. В отношении Морщака никаких особых условий жизни семьи суд не установил.
Тем не менее ст. 64 УК РФ была применена судом в отношении Морщака, а не Холодилина, хотя роль Морщака в совершении преступления была более явной, а объем смягчающих вину обстоятельств меньше, чем в отношении Холодилина.
Более того, на момент осуждения Холодилин являлся инвалидом 1 -й группы, так как у него не работали обе ноги.
Таким образом при применении ст. 64 УК РФ к Морщаку эта же норма должна была быть применена и в отношении Холодилина.

Оказалось нарушенным право Холодилина на защиту.
По данному делу в качестве обвиняемой была привлечена Идрисова, которая давала показания против Холодилина. В судебном заседании от 15.08.2000 уголовное дело в отношении Идрисовой было прекращено. Несмотря на то, что интересы Холодилина и Идрисовой явно противоречили друг другу защиту обоих обвиняемых осуществлял адвокат Минчин А.В., что нарушило право Холодилина на защиту.
В то время, как следователь указал в протоколе ознакомления обвиняемого с материалами дела , что адвокат Егоян приходил на участия в ознакомлении обвиняемого с материалами дела 8, 9, 13 и 14 декабря 2000 года, из документов СИЗО видно, что адвокат Егоян приходил в СИЗО только 8 и 9 декабря 2000 года, а на закрытии дела 14 декабря не присутствовал.
Были удовлетворены, но остались не исполненными ходатайства Холодилина предоставить ему защитника Горбунова, а также ознакомить его с материалами дела. Вместо Горбунова Холодилину был предоставлен защитник Минчин
Кроме того оказалась нарушенной подсудность данного уголовного дела. Так, сбыт наркотиков якобы имел место на ст. м. Киевская, где и был задержан Морщак, Идрисова была задержана на ул. Давыдовская, однако дело велось ОВД МГУ , а дело поступило в Никулинский суд, которому оно не подсудно.
Заявитель указывает на то, что, несмотря на свои многочисленные ходатайства, до настоящего времени не может копию материалов дела, касающихся задержания Шелеметьева Д.А. Факт задержания Щелеметьева Д.А. и его привлечения к уголовной ответственности по ст. 228 УК РФ в приговоре суда не отражен и оценки со стороны суда не получил.

Так комитет «За гражданские права» неоднократно рассматривал обращения осужденного Шеметова В.И. по вопросу незаконности и необоснованности вынесенных в отношении него судебных решений.
Приговором Клинского городского суда Московской области от 01.09.2004 г. Шеметов осужден по ст.228 ч. 4 УК РФ (в ред. ФЗ от 1996 г.), ст. 222 ч. 2 УК РФ, приговором Клинского городского суда МО по ст. 188 ч. 2 УК РФ от 24.12.2004 г. Прокуратурой Московской области 16.02.2007 г. в Президиум Московского областного суда было направлено надзорное представление об изменении приговора Клинского городского суда от 01.09.2004 г. о переквалификации действий Шеметова и Ольшевской на ст. 30 ст. 228 ч. 4 УК РФ со смягчением осужденным приговора. Постановлением Президиума Московского городского суда от 19.12.2007 г. жалобы осужденного и надзорное представление оставлены без удовлетворения

Вывод суда, изложенный в приговоре, не соответствует доказательствам рассмотренным в судебном заседании, не учитывает обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда о виновности Шеметова в данном деянии, а также нарушает ст. ст. 87, 88, 90 УПК РФ - принципы проверки доказательств путем их сопоставления с иными доказательствами по делу, относимости доказательств по делу.
Вывод о виновности осужденного основан исключительно на показаниях свидетеля Цветкова, а также на приговоре в порядке преюдиции. Приговор в отношении Цветкова был постановлен ранее приговора Шеметову - 01.07.2004 г.
Шеметов вину в содеянном не признал, давал последовательные показания в ходе предварительного следствия и судебного заседания. Вторая подсудимая - Ольшевская, никаких пояснений по поводу участия Шеметова в преступных деяниях, не дала. Кроме Цветкова, других свидетелей или очевидцев совершения преступных действий Шеметовым - нет. Выводы экспертиз не указывают даже на предположительную причастность Шеметова к преступлению. Никаких наркотиков у Шеметова, по месту его жительства, в его вещах, не изымалось.
Обстоятельством, не учтенным судом, которое могло существенно повлиять на выводы суда, изложенные в приговоре, является факт задержания Цветкова в качестве подозреваемого. При этом, установлен круг лиц, которым Цветков, согласно приговора, сбывал марихуану. Одним из покупателей марихуаны являлся Ковалев, который и сообщил о фактах торговли Цветковым марихуаной. Цветков сбывал наркотики в крупном размере. Цветков был задержан сотрудниками милиции при передаче свертков с марихуаной Ковалеву, а также в машине Цветкова были найдены указанные наркотики, предметы для их расфасовки. После фактического задержания, Цветков указал на Шеметова и Ольшевскую как на лиц, которые привозили ему наркотики с территории государства Украина.
Никаких иных доказательств, за исключением показаний Цветкова, в отношении Шеметова в судебное разбирательство не представлено. Невозможно исключить лжесвидетельство Цветкова, тем более что фактически и Цветков, и Шеметов являлись обвиняемыми внутри одного и того же уголовного производства, по факту взаимосвязанных событий преступления.
Ссылка суда в приговоре на решение суда от 01.07.2004 г. в отношении Цветкова несостоятельна, поскольку по смыслу противоречит требованиям ст. 90 УПК РФ о правомерном использовании преюдиции. Так, при вступлении приговора суда в законную силу, факты, указанные в приговоре, не могут вызывать сомнений у суда (имеется в виду в конкретном случае приговор в отношении Цветкова). При этом, в приговоре в отношении Цветкова представлены убедительные доказательства его виновности в сбыте наркотических средств Ковалеву, и т.д., однако, никаких доказательств причастности Шеметова к преступлениям Цветкова не содержится, за исключением ссылки на Шеметова и Ольшевскую как на продавцов марихуаны из показаний Цветкова. Проверка пояснений Цветкова в ходе разбирательства уголовного дела в отношении него, о продавцах марихуаны в ходе судебного разбирательства не производилась, поскольку предметом рассмотрения не являлась. Поэтому, приговор в отношении Цветкова не мог предрешать виновности лиц - Шеметова и Ольшевской, которые не участвовали в рассматриваемом деле в отношении Цветкова.
Отказы органов прокуратуры во внесении представления по существу уголовного дела были необоснованны. Они также содержали отсылку к единственному доказательству виновности Шеметова во вмененном преступлении - свидетельским показаниям Цветкова, указания на эти показания в приговоре, вынесенном в отношении Цветкова. Ссылка на преюдицию должна соответветствовать смыслу уголовного права, а не применяться формально. Приговор в отношении Цветкова устанавливает обстоятельства сбыта Цветковым наркотических средств другим лицам, но не содержит доказательной базы, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, обстоятельств приобретения Цветковым марихуаны для последующего ее сбыта именно у Шеметова. Этот приговор содержит всего лишь ссылку на ничем не подтвержденные пояснения Цветкова в ходе допросов о том, что наркотики он приобретал у Шеметова и Ольшевской, причем даже не уточнено, у кого из них именно и при каких обстоятельствах. Подтверждение Цветковым этих пояснений в судебном разбирательстве - явно недостаточное доказательство виновности Шеметова в сбыте наркотических средств, поскольку иными доказательствами сбыта конкретно Шеметовым конкретного количества наркотика - 20 стаканов марихуаны, показания Цветкова не подтверждены.
В постановлении об отказе внесения надзорного представления от 19.02.2007 г. прокуратурой Московской области указаны в качестве доказательств, в совокупности устанавливающих виновность Шеметова в сбыте марихуаны: показания Быстровой, Рассадкина, Зуева, Громова, Коняхиной, протокол осмотра автомобиля Цветкова. На самом деле, показания свидетелей Быстровой, Коняхиной, Рассадкиной, Зуева, Громова, протокол осмотра автомашины, принадлежащей Цветкову, не указывают на Шеметова как на конкретное лицо, совершившее в свою очередь сбыт наркотиков Цветкову. Так, свидетель Быстрова показала о том, что после задержания Цветков пояснил, что приобрел наркотики у Шеметова и Ольшевской. Доказательство виновности Шеметова в данном преступлении вновь основывается на утверждениях Цветкова, при этом, без каких-либо сведений о том, кто именно (Шеметов или Ольшевская) и при каких обстоятельствах передали данное количество наркотика Цветкову - об этом Цветков Быстровой ничего не пояснил. Из показаний Рассадкина и прочих свидетелей следует, что эти лица присутствовали при осмотре жилья и сумок Шеметова и Ольшевской. В квартире, где проживали задержанные, наркотики обнаружены не были. Не были обнаружены наркотики ни в сумках, ни в личных вещах, принадлежащих Шеметову. Наркотики были обнаружены в сумке Ольшевской, на которую она указала как на именно ее личную до начала досмотра. Протокол осмотра автомобиля Цветкова, где были обнаружены наркотические вещества, является доказательством виновности Цветкова в преступлении, но не указывает на Шеметова как на конкретное лицо, что именно он и никто иной сбыл Цветкову марихуану.
Свидетели по делу (например, Рассадкин), за исключением Цветкова, показали, что Шеметов и Ольшевская употребляли марихуану, но по существу обвинения - в сбыте наркотика кому-либо, не показывали.
По эпизоду контрабанды наркотического средства - марихуаны, с территории государства Украина, в район г. Клин Московской области (ст. 188 ч. 2 УК РФ). Выводы суда основаны исключительно на показаниях Цветкова, при этом, отсылка к этим показаниям в приговоре в отношении Цветкова вообще отсутствует (нарушен принцип проверки доказательств, принцип относимости). Вывод суда не подтвержден никакими иными доказательствами по данному эпизоду в отношении Шеметова, рассмотренными в судебном заседании.
Так, показания Шеметова в части предъявленного обвинения согласуются с иными доказательствами по делу. А именно: действительно, после того, как Цветков и Булгаков встретили на Киевском вокзале Шеметова и Ольшевскую, Цветков и Ольшевская отошли вдвоем на некоторое время, Булгаков и Шеметов находились отдельно от них. Ольшевская показала, что по вопросу наркотиков она и Цветков беседовали отдельно от Шеметова и Булгакова, с Цветковым. Цветков показал, что действительно, он имел разговор на вокзале с Ольшевской отдельно от Шеметова.
Свидетель Базанков показал в ходе предварительного следствия и судебного заседания, о том, что Ольшевская сообщала ему факты перевозок ею марихуаны из Украины в Россию. В отношении Шеметова свидетель Базанков таких же сведений не сообщил.
Шеметов последовательно показал, что ранее проживал на территории Украины в браке с Ольшевской, однако брак распался, тем не менее они сохранили дружеские отношения. Действительно, на просьбу сотрудников милиции указать, в какой из двух сумок, привезенных в Клиновский район, находятся вещи Шеметова и Ольшевской, последние указали на две различные сумки. Наркотики были обнаружены в сумке Ольшевской. Доказательств того, что Шеметов перевозил сумку Ольшевской через границу между Российской Федерацией и Украиной, в судебное заседание не представлено и не рассматривалось. Показания Цветкова о том, что в машине и Шеметов, и Ольшевская сообщили ему о том, что марихуана привезена ими вместе, никакими иными доказательствами не подтверждены. Тем более, факт отдельной беседы Ольшевской с Цветковым на Киевском вокзале не рассмотрен судом как обстоятельство, которое могло существенно повлиять на выводы суда о виновности Шеметова, ведь указанный факт свидетельствует о том, что любые договоренности между Ольшевской и Цветковым могли состояться вообще без участия Шеметова.
Доказательство, рассмотренное в судебном разбирательстве в виде легкой степени наркотического опьянения Шеметова и Ольшевской в момент задержания, доказательства их частого употребления марихуаны, не является доказательством виновности Шеметова ни по одному из эпизодов. Такое же состояние зафиксировано у Цветкова в момент его задержания. Обстоятельства знакомства между фигурантами дела, и обстоятельство употребления ими марихуаны не являются достоверным доказательством поставки наркотиков от Шеметова к Цветкову через границу, и сбыта этих наркотиков Шеметовым.

3.4. В 44% случаев имела место неправильная квалификация действий обвиняемого.

Так в Комитет «За гражданские права» обратился обратился Наконечный Руслан Михайлович, 1980 г.р., который приговором Головинского межрайонного суда г Москвы от 04.06.08 бы признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228 УК РФ и п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ, по которым приговорен к 1 году и к 6 годам лишения свободы. Путем сложения наказания окончательно Наконечному назначено наказание в виде 6 лет 6 мес лишения свободы.
Определением кассационной инстанции данный приговор был оставлен без изменения.
Суд необоснованно признал Наконечного виновным в сбыте наркотического вещества гр. Цыгану Д.Г. 13 декабря 2007 года.
Обвиняемый Наконечный показал, что никаких наркотиков никому не сбывал, а по просьбе Цыгана Д.Г. и Стана Д.Б., который спросили у него о том, где можно приобрести наркотики, спросил об этом у работавших на рынке азербайджанцев. Полученный ими адрес оно передал Цыгану Д.Г. и Стану Д.Б. Вечером 13.12.07 ему позвонил Цыган, который потребовал встречи. Направляясь на встречу с женой, он решил по дороге встретиться с Цыганом и Станом. На встрече Цыган сказал ему, что передал деньги мужчине - азербайджанцу, который никаких наркотиков ему не дал. Указанные деньги Цыган Д.Г. и Стан Д.Б. стали требовать с Наконечного. Данные показания Наконечного не проверены и не опровергнуты, в частности:
- адрес лица, сбывающего наркотики, названный Наконечным, не проверен, данное лицо не установлено и не допрошено;
- детализация телефонных переговоров, произведенных с телефона Наконечного, не произведена, в связи с чем не удалось опровергнуть показания Цыгана о том, что ему звонил не он, а Стан;
- свидетель Н. Кошелек (жена Наконечного) на предмет того, куда направлялся Наконечный, встречаясь с Цыганом и Станом, не допрошена.
Показания свидетелей Цыгана и Стана о том, они приобрели у Наконечного наркотическое вещество за 1500 рублей около 23.00, после чего все вместе направились в игровые автоматы, а в 23.40 возле ТЦ «Детский Персей» по адресу Ленинградское ш., д. 58 вл. 15 были остановлены и доставлены в ОВД сотрудниками милиции, вступают в противоречие с показаниями сотрудников милиции Большакова и Дроздова, которые утверждают, что в их присутствии Наконечный передал что - то молодому человеку, который что - то передал Наконечному. Обстоятельств, в связи с которыми Большаков и Дроздов должны были следовать за Наконечным и иными лицами в течении 40 минут, не установлены.
Показания Цыгана и Стана о том, что за 2 свертка с наркотиками они передали Наконечному деньги в сумме 1500 рублей, вступают в противоречие с протоколом личного обыска Наконечного, из которого видно, что указанных денег у Наконечного обнаружено не было. Даже, если исходить из достоверности показаний Цыгана и Стана, что после получения денег Наконечным, они все вместе направились в игровые автоматы, и предположить, что Наконечный мог потратить полученные им деньги в игровых автоматах, из показаний данных свидетелей не усматривается, что Наконечный тратил полученные им деньги в игровых автоматах. Как видно из приговора, на предмет того, куда же таинственным образом исчезли у Наконечного деньги, полученные от Цыгана, ни Цыган, ни Стан, ни сопровождавший их Сердюк Д.В. не допрошены. С учетом ссылки суда на показания Сердюка, Цыгана и Стана о том, что с момента приобретения наркотиков и передачи денег и до момента задержания прошло около 10 минут, судьба 1500 рублей становится еще более загадочной. Вывод суда о том, что попытка Наконечного бежать и оказать сопротивление сотрудникам милиции, объясняет отсутствие при нем денег в сумме 1500 рублей носит явно надуманный характер, так ни Большаков, ни Дроздов не дают показаний о том, что Наконечный что - то выбросил или находился вне зоны их видимости. Свидетели Цыган, Стан и Сердюк о том, куда Наконечный убрал полученные им деньги не допрошены. Более того, из показаний данных свидетелей не усматривается, чтобы Наконечный пытался скрыться или оказать сопротивление. Вопреки выводам суда, из показаний Дроздова, как они изложены в приговоре суда, не изложено, чтобы Наконечный пытался скрыться с места происшествия.
Несостоятельна и неубедительна попытка суда устранить противоречия между показаниями Цыгана о том, что он приобрел наркотики у «Руслана» в 23.00, его же показаниями о том, что он приобрел наркотики у «Руслана» в 19.00 и приговором суда в отношении Цыгана о том, что наркотики, изъятые у него в ОВД по району Головинский, были приобретены им у Наконечного в 16.00 Ссылка суда на то, что приговор в отношении Цыгана постановлен без судебного разбирательства, не основан на действующем законодательстве, так как преюдициальное значение имеет любой вступивший в законную силу судебный приговор, в том числе и вынесенный в порядке ст. 314 УПК РФ

Суд необоснованно признал Наконечного виновным в незаконном хранении е наркотического вещества 13 декабря 2007 года.
Показания Наконечного о том, что после его доставления в здание ОВД были приглашены 2 понятых из числа задержанных лиц, имя одного из которых было Максим, а фамилия второго - Нестеров, не проверены, не проанализированы и не опровергнуты. Показания свидетелей Дроздова Д.С. и Денисова А.Н. о том, что сотрудники милиции якобы не вправе не вправе приглашать задержанных граждан в качестве понятых, не исключает возможности того, что данные лица в качестве понятых были привлечены. Предписание ч. 2 ст. 60 УПК РФ, в соответствие с которым понятыми не могут быть: 1) несовершеннолетние; 2) участники уголовного судопроизводства, их близкие родственники и родственники; 3) работники органов исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности и (или) предварительного расследования, вопреки утверждения Дроздова не исключает возможность привлечения в качестве понятых задержанных граждан в условиях, когда в качестве понятых не могут быть привлечены иные лица. С учетом позднего времени производства досмотра следует иметь в виду, что привлечь в качестве понятых посторонних лиц было затруднительно.
Уклоняясь от проверки показаний Наконечного, следствие и суд:
- не установили действительно ли в указанное время в ОВД в качестве доставленных находились лицо по имени Максим и Нестеров;
- не допросили указанных лиц;
- не установили круг иных задержанных в указанный период времени лиц, которые могли бы подтвердить или опровергнуть показания Наконечного Р.М.;
- не приобщили к делу и не проанализировали данные камер видеонаблюдения, направленных на камеры слественно - арестованных и кабинет инспектора по разбору.
Наконечный показал, что сверток из фольгированной бумаги ему в карман оперуполномоченный Большаков, после того, как отвел его в дежурную часть и начал досматривать карманы его одежды. Данное утверждение Наконечного не проверено и не опровергнуто. Так:
- не изучена и сопоставлена с показаниями Наконечного запись видеонаблюдения, осуществлявшегося в этот период времени в дежурной части ОВД по Головинскому району;
- при допросе свидетеля Абрамова С.В. не выяснено, где стоял Абрамов в момент начала производства личного обыска Наконечного, мог ли Абрамов видеть момент подброса Большаковым свертка в карман Наконечного, а также , кто производил доставление Наконечного в дежурную часть и его личный обыск, участвовал ли в доставлении и обыске Наконечного Большаков;
- свидетель Иванов А.А, который вместе с Абрамовым участвовал в качестве понятого во время личного обыска Наконечного, также не допрошен на предмет того, кто именно из сотрудников милиции доставил Наконечного в дежурную часть, обыскивал его, участвовал ли в этих действиях оперуполномоченный Большаков;
- из показаний Абрамова и Иванова видно, что хотя они якобы не видели момента подброса Наконечному наркотиков, однако после того, как у него из кармана достали сверток с порошкообразным веществом, Наконечный сразу же заявил о том, что данный сверток ему не принадлежит;
- в приговоре отсутствуют данные об обнаружении на фольге, якобы изъятой из кармана Наконечного, отпечатков пальцев и пото- жировых следов последнего.
С учетом того, что суд специально подчеркивает, что из показаний Большакова, Дроздова и Денисова видно, что «личный досмотр» ( странно, что судья Яковлева не знает о том, что УПК РФ предусмотрен не «личный досмотр», а «личный обыск») Наконечного производил Денисов, ни Абрамов, ни Иванов на предмет того, кто же проводил обыск Наконечного допрошены почему - то не были.
Вывод суда о том, что свои показания о том, что он ранее был знаком с Наконечным и общался с ним перед производством обыска, Абрамов дал «под воздействием близких Наконечного с целью помочь избежать ему уголовной ответственности» являются надуманными, так как:
- никаких доказательств того, что Абрамов общался «с близкими Наконечного» в приговоре суда не приведено;
- никаких доказательств того, что «близкие Наконечного» оказывали давление на бывшего участкового уполномоченного Абрамова, в приговоре суда не приведено;
- суд не обосновывает, каким образом достоверность показаний Абрамова в части того, что он знаком с Наконечным и общался с ним перед проведением обыска, может помочь Наконечному «избежать уголовной ответственности».
В то же время подобная оценка показаний Абрамова лишь из-за того, что они согласуются с показаниями Наконечного, характеризуют позицию суда, как обвинительный уклон, не направленный на установление истины по делу.

Оказались нарушенными процессуальные права Наконечного Р.М.
Так, в соответствие с требованиями ст. 6 Конвенции прав человека и основных свобод и ст. 14 Международного Пакта о гражданских и политических правах, каждый обвиняемый вправе допрашивать показывающих против него лиц на тех же условиях, на которых они были допрошены стороной обвинения.
Однако свидетели Иванов А.А., Цыган в суде допрошены не были. На предварительном следствии Наконечный также бы лишен возможности поставить перед ними интересующие его вопросы, принять участие в их допросе. Тем не менее показания указанных лиц положены судом в основу своих выводов.
Несостоятелен вывод суда о том, что в связи с тем, что обвинение Наконечного в сбыте наркотиков в крупном размере, фигурировало по делу об обвинении Цыгана, то обстоятельство, что обвинение по ч. 2 ст. 228-1УК РФ, не было предъявлено самому Наконечному, и уголовное дело по ч. 2 ст. 228-1 УК РФ, «не является существенным нарушением». В соответствие с ч. 4 ст. 47 УПК РФ, обвиняемый вправе знать, в чем он обвиняется; получить копию постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, копию постановления о применении к нему меры пресечения, копию обвинительного заключения или обвинительного акта; возражать против обвинения, давать показания по предъявленному ему обвинению либо отказаться от дачи показаний; представлять доказательства; заявлять ходатайства и отводы. Однако, если уголовное дело в наиболее тяжкой части обвинения, в отношении обвиняемого не возбуждается, то реализовать указанные права обвиняемый не может, так как ему не известен окончательный объем обвинения, а отсутствие возбужденного уголовного дела в данной части обвинения дезориентирует его, не позволяет ему понять и осознать реальный объем обвинения. Таким образом вывод суда о том, что лицо может быть осуждено по статье, по которой уголовное дело в отношении него не возбуждалось, не основан на законе.

Так в Комитет за гражданские права обратился осужденный приговором Барабинского районного суда Демин Сергей Евгеньевич, 1987 г.р., признанный виновным в совершении преступления, предусмотренном ч. 3 ст. 30- п. «б» ч. 3 ст. 228-1 УК РФ, и приговоренный к наказанию в виде 8 лет лишения свободы, с применением ст. 70 УК РФ осужденному назначено наказание в виде 9 лет лишения свободы.
.
Полагаем, что действия Демина подлежат квалификации не, как покушение на сбыт наркотиков, а как пособничество в приобретении наркотиков в особо крупном размере.
На допросе в районном суде заявитель рассказал, что 2 июня 1998 г. он позвонил С.З.. Он попросил С.З. достать ему наркотики. С.З. сказал, что постарается, и они договорились встретиться на квартире у С.З.. Вскоре после этого заявителю позвонила О.З. и попросила его купить ей героин. О.З. сказала заявителю, что ей очень нужны были наркотики, так как у нее была ломка. Испугавшись, что она могла покончить жизнь самоубийством, заявитель согласился и сказал, что он встретит ее возле дома С.З. Они встретились вечером того же дня. О.З. передала заявителю 200 рублей. Заявитель поднялся в квартиру С.З. и купил у того один пакетик героина за 300 рублей. Так как этого количества героина было недостаточно даже для него самого, он решил не делиться с О.З. Далее заявитель сообщил суду, что он дал О.З. снотворного, сказав ей, что наркотик был низкого качества и что он вернет ей деньги позднее. Собравшись уходить, он заметил приближавшихся к ним людей, которые, как он затем узнал, были сотрудниками милиции. Он убежал от них, выкинув наркотики. Чуть позже, ночью, он вернулся и нашел наркотики. На следующий день, с наркотиками в кармане, он пошел на работу, где и был задержан сотрудниками милиции. Сотрудники милиции нашли при нем наркотики и изъяли их. Люблинский районный суд г. Москвы отметил, что показания заявителя в суде отличались от показаний, которые он дал на стадии предварительного расследования. Изначально он признавал себя виновным в приобретении у С.З. двух пакетиков героина, одного для О.З., другого для себя, за 400 рублей, из которых 200 рублей было получено от О.З.. Свидетель О.З. объяснила суду, что она добровольно помогала милиции в установлении причастности заявителя к обороту наркотиков. Ее показания совпадали с показаниями сотрудников милиции Е.Ф. и М.Б. Данный судебный приговор был пересмотрен Президиумом Мосгорсуда, в постановлении которого отмечалось: ".правильно установив фактические обстоятельства дела, суд дал им в своем приговоре неправильную правовую оценку. Приобретя наркотики для личного потребления и для [О.З.] по ее просьбе и на ее деньги, храня их и передав часть героина [О.З.], а часть оставив себе, Г.А. Ваньян не действовал с целью сбыта [наркотических веществ] и не продавал их, а выступал в качестве пособника [О.З.], которая покупала героин для личного потребления". Президиум Московского городского суда, учитывая обстоятельства дела, признал, что действия заявителя должны были быть квалифицированы по части первой статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации как приобретение и хранение наркотиков в "особо крупном" размере без цели сбыта, совершенное группой лиц. 25. Московский городской суд изменил приговор районного суда от 2 апреля 1999 г. и определение суда кассационной инстанции от 17 мая 1999 г., осудил заявителя по части первой статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок два года и оставил приговор и определение в оставшейся части без изменений. На основании акта об амнистии от 26 мая 2000 г. суд принял решение об освобождении заявителя от отбывания наказания и, соответственно из пенитенциарного учреждения.
Таким образом после рассмотрения ЕСПЧ данного дела в Российской Федерации сложилась правоприменительная практика, при которой приобретение лицом наркотических веществ на средства приобретателя наркотических веществ без корыстного умысла образует пособничество в приобретении, а не сбыт наркотических веществ.
Не исключено, что действия Демина были совершены под влиянием контролируемой провокации со стороны ФСКН. Так, сотрудник ФСКН Федоров А.А., показывая о том, что в оперативную службу поступила информация о том, что Демин занимается незаконным хранением с целью сбыта наркотиков, источника полученной им информации не сообщил, что не позволило суду и защите проверить достоверность показаний Федорова. Хотя Демин показал, что сверток получил и вез по просьбе Бессонова Дениса указанный свидетель по непонятной причине так и не был допрошен.
Никаких доказательств того, что диацетилморфин весом 5, 8 грамма принадлежал Демину С.Е., и использовался им для извлечения выгоды, то есть с корыстными мотивами, не имеется.

Кроме этого суд неправильно определил стадию, на которой было пресечено преступление, совершенное Деминым С.Е.
Так, из показаний Демина видно, что о том, что в пакете, который ему передали в поезде, находится героин, он узнал только тогда, когда ему позвонил Бессонов Денис. Однако, узнав о наличии в пакете героина, и получив от Бессонова адрес, куда надо было отвести пакет, он решил отвезти его по адресу.
Из показаний свидетелей Федорова А.А., Бугрик И.А., Лунева В.Н. видно, что Демин с пакетом был задержан в вагоне поезда «Новосибирск- Кулунда» на ст. Кулунда. Согласно выводам суда, пакет с героином предназначался для передачи в ФБУ ИК № 12 г. Куйбышева Новосибирской области.
Таким образом, согласно описательной и доказательственной части приговора, попытки передачи неустановленному лицу пакетика с диацетилморфином Демин не предпринимал, его действия были пресечены после того, как Демин решил выполнить просьбу Бессонова, но до того, как совершил действия, направленные на передачу наркотика.
В соответствие с ч. 1 ст. 30 УК РФ, приготовлением к преступлению признаются приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.
Таким образом при виновности Демина в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 228-1 УК РФ, его действия были пресечены не стадии покушения, а на стадии приготовления.

Судом неправильно был определен круг смягчающих вину обстоятельств.
Так, обосновывая размер назначенного Демину наказания, суд отмечает, что в качестве обстоятельства, смягчающего вину, суд учитывает частичное признание осужденным вины. Отягчающие обстоятельства по делу отсутствуют.
Между тем, из показаний свидетелей Седько С.Ф. и Никоновой Н.А. видно, что являясь понятыми при досмотре Демина, они слышали, как тот признался в том, что у него при себе находились наркотики, которые он должен был передать осужденному в ФБУ ИК № 12. Таким образом судом не учтено такое смягчающее вину Демина обстоятельство, как активное способствование раскрытию преступления.

Так в Комитет за Гражданские права обратилась Канищева Вероника Ивановна (была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30- п. «а» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ и приговорена к наказанию в виде 5 лет лишения свободы в ИК общего режима. Кассационным определением данный приговор был оставлен без изменения.)

Действия Канищевой, изложенные в описательной части приговора, были ошибочно квалифицированы, как покушение на сбыт наркотического вещества, в то время, как описанные в приговоре действия Канищевой следовало квалифицировать, как покушение на пособничество в приобретении.

Так, из описательной части приговора видно, что:
- в изготовлении кустарного препарата из эфедрина Канищева участия не принимала, препарат изготавливался «при ее согласии»;
- сведений о том, что данный препарат находился в собственности или во владении Канищевой в приговоре не содержится;
- сведений о том, что лицо, дело в отношении которого выделено в отдельное производство, без ведома Канищевой не могло изготовить данный препарат, не имеется;
- денежные средства от Титковой за наркотическое вещество получала не Канищева, а иное лицо «с ведома и в присутствии Канищевой»;
- данные денежные средства Канищевой не передавались, в их расходовании или распределении она участия не принимала, поле получения денег указанное лицо перечислило их через электронный терминал на неустановленный счет;
- наркотическое вещество, участие в изготовлении которого она не принимала, и которое ей не принадлежало, Канищева передала после того, как лицо, получившее деньги, использовало их по своему усмотрению.
В связи с тем, что Канищева выступила лишь в качестве посредника при передаче не принадлежавшего ей наркотического вещества Титковой, ее действия не образуют соучастия в сбыте, а должны быть квалифицированы, как пособничество в приобретении наркотика, то есть по ч. 1 ст. 228 УК РФ.

Кроме этого, суд, делая вывод о виновности Канищевой в сбыте наркотиков, не учел позицию Европейского Суда по правам человека в отношении проведения правоохранительными органами проверочных закупок, отраженную в решении по делу «Ваньян против России».
15 декабря 2005 г. Европейским Судом по правам человека было принято решение по делу «Ваньян против Российской Федерации", по которому было установлено следующее. Заявитель утверждал, что на совершение преступления, за которое он был осужден, его спровоцировали сотрудники милиции, действовавшие через своего агента О.З. 2 апреля 1999 г. Люблинский районный суд г. Москвы на основании части четвертой статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации признал заявителя и С.З. виновными в незаконном приобретении, хранении с целью сбыта и сбыте наркотических веществ в "особо крупном размере" и осудил его к 7 годам лишения свободы.
Европейский Суд отметил, что Конвенция не запрещает ссылку на информацию, полученную от анонимных информаторов, на стадии предварительного расследования и когда этого требует характер преступления. Другое дело - последующее использование их показаний судом в качестве основания для признания виновным. Внедрение тайных агентов должно быть ограничено и обеспечено соответствующими гарантиями, даже в случаях борьбы с оборотом наркотических веществ. Требования справедливого судебного разбирательства по уголовным делам, содержащиеся в статье 6 Конвенции, ведут к тому, что публичные интересы в сфере борьбы с оборотом наркотических веществ не могут служить основанием для использования доказательств, полученных в результате провокации со стороны милиции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Тейшейра де Кастро против Португалии", рр. 1463-1464, §§35-36).
Если преступление было предположительно спровоцировано действиями тайных агентов, и ничто не предполагает, что оно было бы совершено и без какого-либо вмешательства, то эти действия уже не являются деятельностью тайного агента и представляют собой подстрекательство к совершению преступления. Подобное вмешательство и использование его результатов в уголовном процессе могут привести к тому, что будет непоправимо подорван принцип справедливости судебного разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Тейшейра де Кастро против Португалии", рр. 1463-1464, §§38-39).
Европейский Суд отметил, что жалоба заявителя касалась только обвинения, связанного с эпизодом, в котором участвовала О.З. Он установил, что О.З. выполняла инструкции милиции. Она согласилась принять участие в "проверочной закупке" наркотиков, чтобы выявить причастность заявителя к обороту наркотических веществ, и попросила его приобрести для нее наркотики. Не было доказательств того, что до вмешательства О.З. у милиции были основания подозревать заявителя в распространении наркотиков. Простое заявление сотрудников милиции в суде о том, что они располагали информацией о причастности заявителя к распространению наркотиков, которое, судя по всему, не было проверено судом, не может приниматься во внимание. Милиция не ограничилась пассивным расследованием преступной деятельности заявителя. Ничто не предполагало, что преступление было бы совершено без вмешательства О.З. Поэтому Европейский Суд сделал вывод, что милиция спровоцировала приобретение наркотиков по просьбе О.З. Обвинение заявителя в приобретении и хранении героина, совершенном группой лиц, в части, касающейся приобретения наркотиков для О.З., было основано, главным образом, на доказательствах, полученных в ходе милицейской операции, в том числе на показаниях О.З. и сотрудников милиции Е.Ф. и М.Б. Таким образом, вмешательство со стороны милиции и использование полученных вследствие этого доказательств при рассмотрении уголовного дела против заявителя непоправимо подрывало справедливость судебного разбирательства.
Европейский Суд пришел к выводу о том, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.
Сходство приговора в отношении Канищевой и приговора в отношении Ваньяна несомненно:
- в обоих случаях инициаторами закупки наркотиков выступали лица, сообщившие в правоохранительные органы о том, что осужденные по данным делам лица, занимаются сбытом наркотиков; то есть преступления в обоих случаях были спровоцированы действиями тайных агентов; свидетель Коротченков, работник ФСКН, подтвердил, что оперативное - розыскное мероприятие было проведено по заявлению Титковой. Свидетели Шарова Е.А., Серафимович Л.В., Осипова А.П. и другие подтвердили, что именно Титкова позвонила Канищевой с просьбой о продаже ей наркотиков;
- все доказательства в причастности, как Канищевой, так и Ваньяна к сбыту наркотиков, были получены в ходе милицейской операции;
- ничто из изложенных в приговоре доказательств в приговоре не позволяет сделать вывод о том, что преступление было бы совершено без вмешательства Титковой.
Однако кассационная инстанция, излагая данный довод, восприняла его, как позицию Европейского суда «относительно проведения контрольных закупок, как провокации совершения преступления», в то время, как не каждая контрольная закупка проводится по инициативе приобретателя наркотических средств, однако по делу «Ваньян против России» рассматривалась ситуация, когда именно агент правоохранительных органов выступал в качестве инициатора приобретения наркотиков.

При назначении Канищевой наказания суд не в полной мере учел данные об ее личности.
Судом фактически не принято во внимание активная помощь со стороны Канищевой в раскрытии группового преступления, так как благодаря ее показаниям был выявлен соучастник преступления Остров, который изготовил наркотическое вещество и получил денежные средства от Титковой. Как видно из показаний свидетеля Пронина Э.А., сотрудника УФСКН по г. Москве, Канищева пошла на сотрудничество, оказала помощь в раскрытии тяжкого преступления.
Не учтена и наименее активная роль Канищевой при совершении преступления. Так, из показаний сотрудника УФСКН Тодуа видно, что Титкова позвонила Канищевой, договорилась с ней о встрече, передала денежные средства Острову. Роль Канищевой при сбыте наркотиков свелась к тому, что Канищева проводила Титкову к автомашине, в которой лежал шприц с наркотическим веществом. Аналогичные показания дала и свидетель Шарова Е.А.
Указывая в приговора, что Канищева официально не работает, суд не учел, что Канищева фактически работала менеджером в компании по продаже строительных материалов, ее заработок с учетом размера пенсии ее матери Канищевой Н.Н. был основным источником дохода семьи.
Из характеристики на Канищеву с места предварительного заключения видно, что по месту предварительного заключения она характеризуется исключительно положительно.
Суд выявил наличие трех смягчающих вину Канищевой обстоятельства: раскаяние в содеянном, содействие вы раскрытии тяжких преступлений, наличие на иждивении ребенка 2001 года рождения. Однако вывод о том, что суд не усматривает оснований для применения к ней ст. ст. 73 или 64 УК РФ, так как «ее перевоспитание и исправление невозможно без изоляции от общества» вступает в противоречие с наличием указанных смягчающих вину обстоятельств. Более того, в соответствие со ч. 2 ст. 43 УК РФ перевоспитание осужденного целью уголовного наказания не является. Вывод суда о том, что «ее перевоспитание и исправление невозможно без изоляции от общества» не основан на данных о личности Канищевой, смягчающих и отягчающих ее вину обстоятельствах. Отсутствие данных об исключительности целей совершенного ею деяния, не является достаточным основанием для отказа в применении к Канищевой норм ст. ст. 73 или 64 УК РФ. Совершение Канищевой преступления по инициативе Титковой может рассматриваться в качестве исключительного мотива.
Исключительным обстоятельством является и ходатайство начальника ОУР УВД ЮЗАО г. Москвы подполковника милиции Кривошеева В.Н. , который ходатайствовал перед судом о назначении Канищевой условного наказания в связи с оказанием ею помощи в раскрытии тяжких преступлений.
Хотя Канищева на момент вынесения приговора имела ребенка 7 лет, однако вопрос о применении к Канищевой ст. 82 УК РФ, в соответствие с которой осужденным беременным женщинам и женщинам, имеющим детей в возрасте до четырнадцати лет, кроме осужденных к лишению свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности, суд может отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возраста, судом не рассмотрен.
Судом не принято во внимание, что в соответствие с письмом руководителя Душепопечительского Центра иеромонаха доктора медицинских наук профессора Анатолия Берестова, Центр готов принять Канищеву на реабилитацию в Центр.
Из характеристики из детского сада № 2344 видно, что Канищева В.И. добросовестно воспитывала своего малолетнего ребенка.
Из заключения средней школы № 1971 видно, что после ареста матери ребенок «замкнулся в себе, часто грустит, плачет. Она стала рассеяна и невнимательна на уроках. У девочки возникла повышенная тревожность. Отсутствие мамы ее очень волнует. Она постоянно ждет маминого звонка смотрит на дверь». Таким образом приговор в отношении Канищевой нанес существенный удар по благополучию и психологической безопасности ребенка, ставит под угрозу ее будущее.
Таким образом чрезмерная жесткость наказания нарушает требование ч. 3 ст. 60 УК РФ о том, что при назначении наказания суд должен учитывать, каким образом назначенное наказание отразится на положении семьи осужденного.

Судом была дала неправильная оценка показаний Канищевой в судебном заседании.
Так, хотя Канищева в судебном разбирательстве свою вину признала в объеме реально содеянного, суд приписывает Канищевой показания «о своей не причастности к совершению инкриминируемого преступления». Такой вывод суда противоречит показаниям Канищевой в судебном заседании, изложенным 6 страницами ранее. Несостоятельна ссылка кассационного определения на то, что Канищева неоднократно меняла свою позицию относительно вопроса своей виновности, вначале признавая себя виновной, затем не признавая, а в последующем признав себя частично. Однако данные показания Канищевой касаются правовой квалификации ее деяния, поскольку Канищева признала себя виновной в объеме содеянного.
Хотя из показаний Канищевой в суде видно, что свои показания от 23.07.08 она давала, находясь в болезненном состоянии, находясь на излечении в больнице ИЗ 77/2, где ее лечили с использованием психотропных препаратов, данные доводы осужденной не проверены, не опровергнуты, оценки с стороны суда не получили. Участие в допросе Канищевой адвоката не исключает возможного наличия у Канищевой во время ее допроса 23.087.08 дефекта воли. Ссылка на то, что Канищева находилась в больнице в связи с попыткой суицида и никакие психотропные препараты ей перед судебным заседанием не вводились, сделана без учета состояния здоровья Канищевой, времени применения к ней психотропных препаратов и данных о том, в течении какого действия данные препараты воздействуют на восприятие и волю человека.
Показания, данные Канищевой в судебном заседании, полностью согласуются с показаниями свидетелей Маркова, Коротченкова, Пронина , Тодуа, и не содержат существенных противоречий, свидетельствующих о недостоверности показаний Канищевой.
Кассационная инстанция практически полностью уклонилась от оценки доводов защиты, приведенных в кассационном определении Мосгорсуда.

3.5. В 4% случаев наказание было назначено с нарушением требований статьи 60 УК РФ.

В Комитет за гражданские права обратился Романов Роман Викторович, 1963 г.р., инвалид 1-й группы, осужденный приговором Сактывкарского городского суда от 10.01.07 к по ч. 2 ст. 228 и п. «г» ч. 3 ст. 228 -1 УК РФ к наказанию в виде 8 и 12 лет лишения свободы, соответственно, по совокупности преступлений Романову назначено наказание в виде 15 лет лишения свободы в ИК общего режима.
Определением кассационной инстанции наказание Романову Р.В. снижено по ч. 2 ст. 228 УК РФ до 5 лет лишения свободы, а по совокупности преступлений - до 12 лет 6 мес лишения свободы.
Романов признан виновным в том, что:
- 21.02.06 приобрел наркотические вещества 3 - метилфентанил весом 49,927 грамма и героин весом 12, 720 грамма, которые хранил у себя до их изъятия в ходе обыска;
- имея умысел на сбыт наркотических средств 27.02.06 сбыл гр. Дуркину О.Т. 3 - метилфентанил весом 2,010 грамма.

В соответствие с ч. 3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Между тем, установив, что Романов является инвалидом 1-й группы, в связи с тромбофлебитом ему была ампутирована 1 нога, передвигается на костылях ( а дома - на коляске), неоднократно терял сознание в судебном заседании, в связи с чем ему дважды в суд вызывалась скорая помощь, вторая нога поражена у Романова тромбофлебитом и язвами, Романов болен пиелонфритом, а также почечной недостаточностью и эпилепсией, у него имеется 2 несовершеннолетних детей, суд фактически не учел тяжкое состояние здоровья Романова и иные данные об его личности при назначении ему наказания.
Между тем требование ч. 3 ст. 60 УК РФ учесть при назначении наказания данные о личности обвиняемого, а также влияние назначенного наказания на его исправление, подразумевает в том числе и необходимость учитывать, каким образом вид и размер наказания повлияет на личность и поведение осужденного, не создает ли вид и продолжительность наказания угрозы для жизни и здоровья осужденного, не препятствует ли вид и размер наказания препятствием для достижения исправления осужденного и восстановления социальной справедливости путем причинения осужденному страданий, по своей силе и продолжительности не соразмерных с общественной опасностью и последствиями совершенного преступления.
Не принято во внимание и то, что с 28.02.06 по 10.01.07 Романов находился на свободе, проявил себя за это время с положительной стороны, новых правонарушений не совершал, к уголовной либо административной ответственности не привлекался, доказал свое исправление.
Данное требование закона оказалось нарушенным при вынесении приговора в отношении Романова Р.В.
Более того. В приговоре имеется справка о том, что Романов якобы состоит с 1998 года (!), как лицо употребляющее и сбывающее героин и привлекавшийся к уголовной ответственности 18.02.05 по ч. 2 ст. 228 УК РФ ( т. 1 л.д. 15). Между тем Романов никогда к уголовной ответственности не привлекался, наркотики не употреблял. Таким образом нельзя исключить возможности того, что приговор постановлен на основании документов, полученных путем служебного подлога !
Обосновывая отсутствие оснований «для применения ст. 64, 73 УК РФ при назначении меры наказания» суд ссылается на «его поведение после совершения преступлений». А также то, что он не раскаялся. Между тем в приговоре не отражено никаких данных о предосудительном поведении Романова после совершения им преступления, а из показаний Романова видно, что он признал факт незаконного хранения наркотиков, а на предварительном следствии также признавал и факт передачи наркотика Дуркину.
Так, из показаний Романова видно, что, когда после прихода незнакомых мужчин он понял, что вещество, которое принес ему «Хырба» является наркотиком, он попросил друга своего сына отнести в милицию заявление о находящихся у него наркотиках, однако тот так заявление в милицию и не отдал. 27 .02.06, когда к нему домой явились сотрудники милиции на их предложение выдать наркотики, он выжал находившийся у него белый порошок.
Из показаний Романова на предварительном следствии также следует, что до начала обыска он сообщил сотрудникам милиции о местонахождении наркотиков на столе в его квартире.
Из показаний понятой Мартюшевой З.А. видно, что на предложение » сотрудников Госнаркоконтроля, производивших обыск в квартире, «выдать оружие, наркотики», Романов «сказал, что сказал, что у него имеется героин, при этом показал его количество».
Второй понятой Воробьев Ю.Д., присутствовавший при обыске, судом допрошен не был.
В приговоре суда содержится ссылка на учетную запись в КУСП ( в приговоре ошибочно записано «КУС»), которой 03.04.06 зарегистрировано заявление Романова на имя участкового уполномоченного Данилова А.Н. от 24.02.06, поступившее 30.03.06. Однако УУМ Данилов, допустивший регистрацию заявления через 4 дня после его поступления, в суде не допрошен. Между тем защита заявляла ходатайства о допросе Данилова на предмет обстоятельств получения, передачи и регистрации заявления Романова, однако данные ходатайства были необоснованно отклонены. Однако при этом не проверены записи в книги приема населения участковым уполномоченным Даниловым, в которой Данилов должен был отразить факт обращения к нему Романова через Виговского.
Не получила оценки личная заинтересованность Данилова в служебном подлоге времени обращения к нему Романова, так как даже из записи в КУСП видно, что Данилов допустил дисциплинарное нарушение - зарегистрировал поступившее к нему заявление о преступлении не в день поступления этого заявления, а намного позднее. В случае правдивости показаний Романова и Виговского относительно времени поступления заявления к Данилову того могли ждать серьезные неприятности по службе.
Рапорт Данилова о получении им заявления Романова к материалам дела не приобщен, оценки со стороны суда не получил.
Свидетель Виговский А.С. подтвердил получение заявления от Романова, которое он передал на опорный пункт «где-то 26.02.06». Никаких оснований для того, чтобы сомневаться в достоверности и правдивости показаний свидетеля Виговского в приговоре суда не приведено. Возможность проверить показания Виговского о том, что Романов звони ему за несколько дней до того, как отнес письмо на опорный пункт, а в тот день, когда он отнес заявление, то позвонил Романову и сообщил ему об этом, путем получения детализации телефонных переговоров с телефона Романова 31-95-60 , ни обвинением, ни ставшим на сторону обвинения судом, не использована. Вывод суда о том, что показания Виговского «противоречивы между собой в деталях и опровергаются совокупностью доказательств, положенных в основу приговора», является вымыслом, так как никаких «противоречий в деталях» показания Виговского, как они изложены в приговоре суда, не содержат, а показания свидетелей Фишер, Дуркина, Мартюшевой, Негуляй показания Виговского не опровергают, им не противоречат, так как не содержат никаких сведений о том, когда и при каких обстоятельствах Романов приобрел наркотики и как был намерен ими распорядиться. Попытка суда безмотивно дискредитировать показания Виговского свидетельствует о проявлении судом обвинительного уклона.
Однако суд первой и второй инстанций неправильно применил норму закона о добровольной выдаче. Так, кассационная инстанция в своем определении указала на то, что «выдача наркотических веществ виновным лицом была осуществлена по предложению должностного лица, осуществлявшего следственное действие по обнаружению … наркотиков». Более того, в протоколе обыска указано, что наркотические вещества «изъяты принудительно». Данная запись вступает в явное противоречие с показаниями свидетелей и самого Романова Р.В., из которых видно, что наркотики были выданы не принудительно, а добровольно.
В соответствие с ч. 5 ст. 182 УПК РФ «до начала обыска следователь предлагает добровольно выдать подлежащие изъятию предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. Если они выданы добровольно и нет оснований опасаться их сокрытия, то следователь вправе не производить обыск». В соответствие с примечанием к ст. 228 УК РФ, «лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, добровольно сдавшее наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги и активно способствовавшее раскрытию или пресечению преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, изобличению лиц, их совершивших, обнаружению имущества, добытого преступным путем, освобождается от уголовной ответственности за данное преступление. Не может признаваться добровольной сдачей наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов изъятие указанных средств, веществ или их аналогов при задержании лица, а также при производстве следственных действий по их обнаружению и изъятию.» Между тем , как видно из показаний свидетеля Мартюшевой, Романов выдал наркотические вещества не во время производства следственного действия, а до начала производства такого действия. Из показаний Романова и иных лиц видно, что Романов изобличил лицо, принесшее ему наркотики, однако по независящим от него обстоятельством данное лицо привлечено к ответственности не было.
Показания Романова, Виговского, Мартюшевой относительно намерения Романова Р.В. сдать имевшееся у него наркотическое вещество в правоохранительные органы согласуются друг с другом, носят конкретный и последовательный характер, не противоречат иным материалам дела.

Обстоятельства дела исследованы судом не полно, ряд важных для выводов суда обстоятельств не проверен, отсутствуют достаточные доказательства того, что Романов произвел сбыт наркотического вещества Дуркину.
Так, из показаний Романова Р.В. в судебном заседании следует, что подпись в протоколе допроса Романова Р.В. от 28.02.06 на предварительном следствии Романову не принадлежит. В связи с этим стороной защиты было заявлен требование о проведении почерковедческой экспертизы. Однако судом данное ходатайство было отклонено, экспертиза принадлежности подписи, выполненной от имени Романова на протоколе допроса так произведена и не была.
Свидетель Мартюшева показала, что Романов отказался подписывать протокол обыска. Романов показал, что его подпись на протоколе обыска подделана. Тем не менее ходатайство стороны защиты о проведении почерковедческой экспертизы на протоколе обыска также было необоснованно отклонено.
Свидетель Дуркин в судебном заседании показал, что дал показания о приобретении им наркотиков у Романова, так как «не хотел, чтобы его избивали», а показания ему диктовали оперативники. На момент дачи показаний Дуркин сам являлся подозреваемым, а затем - обвиняемым, находился в зависимом от сотрудников УФСКН РК положении.
Доводы кассационных жалоб защиты Романова о том, что:
- в нарушение требований закона не был допрошен свидетель Абрамов, который принес Романову наркотики,
- не получил оценки органов прокуратуры и суда довод об избиении Романова во время ег задержания в квартире, получения им черепно - мозговой травмы,
- его подпись в протоколе была подделана и ему не принадлежит,
не получили в кассационном определении надлежащей оценки.
Оценки суда не получило то обстоятельство, что деньги в сумме 35.000 рублей, изъятые в квартире Романова, якобы, как вырученные за продажу наркотиков, в дальнейшем были Романову возвращены. Меченных денежных купюр в квартире Романова обнаружено не было.

В ходе предварительного следствия оказалось нарушенным право Романова Р.В. на защиту.
Так, и обвиняемого Дуркина, дело в отношении которого в дальнейшем было выделено в отдельное производство, и обвиняемого Романова, интересы которых противоречили друг другу, а показания которых на предварительном следствии носили взаимоисключающий характер, защищал один и тот же адвокат Негуляй А.М. Даже, если, как утверждает свидетель Фишер Е.И., между показаниями Романова и Дуркина при их допросе в присутствии адвоката Негуляй, отсутствовали противоречия, Фишер должен был понимать, что интересы Романова и Дуркина противоположны, и обеспечить осуществление их защиты различными лицами.
В связи с изложенным дефектом ни показания Романова, ни показания Дуркина, данные ими при осуществлении их защиты адвокатом Негуляй, не могут рассматриваться, как допустимые доказательства, и подлежат исключению из приговора суда.
Удивительное незнание требований уголовно - процессуального закона обнаружили судьи Верховного Суда РК Терентьева Т.Н., Сивкова Л.С. и Ершова В.А. Так, в кассационном определении они пишут о том, что участие адвоката Погуляй в допросах Дуркина и Романова «не нарушало право на защиту последнего», так как, оказывается , «оба давали признательные показания, противоречий в их показаниях, которые бы исключали его возможность быть защитником двух подозреваемых или обвиняемых, на тот момент не было». Между тем, если бы уважаемые судьи прочли УПК РФ, то они бы наткнулись в нем на ст. 72, в которой черным по белому написано о том, что «защитник, представитель потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он … оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика». Таким образом, вопреки мнению республиканского правосудия, законодатель исключает участие адвоката в деле не тогда, когда показания одного его подзащитного противоречат показаниям другого, а тогда, когда противоречие существует между интересами защищаемых лиц.

Суд необоснованно не применил в отношении Романова положение ст. 64 УК РФ.
В соответствие с ч. 1 ст. 64 УК РФ, при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.
Как видно из показаний Романова на предварительном следствии от 28.02.06, которые суд признал достоверными, «наркотические средства я начал употреблять с 2000 года, так как у меня много заболеваний и этим я снимал боли, а лекарств, которые мне выписали, нигде не было.
Как видно из выписки из истории болезни из Сактывкарской городской поликлиники № 3 от 14.04.08 Романов болен посттромбофлебическим синдромом правой нижней конечности, хронической венозной недостаточностью 2 им 3 степени, токсической энцефалопатией после перенесенного сепсиса, хроническим гломероунефритом, кистой левой почки, мочекаменной болезнью, ПТФС нижних конечностей, гнойнонекротической гематомой правого бедра с последующей ампутацией правой нижней конечности на уровне бедра. В связи с указанными заболеваниями инвалидку Романову был прописан ряд дорогостоящих лекарств, а в связи с тем, что единственная нога (левая) у него является нерабочей - у Романова отмечается отечность ноги с рожистым воспалением и трофическими язвами - ему была прописана инвалидная коляска ( заключение мед экспертизы прилагается). Однако ни коляску, ни лекарства он так и не смог получить.
Таким образом неисполнение государством своих обязанностей перед Романовым, толкнуло Романова на употребление наркотических веществ.
При таких условиях свою грозную и неумолимую суровость государство должно было проявить по отношению к самому себе, но отнюдь не к жертве собственной безответственности - инвалиду Романову, которого государство толкнуло на употребление наркотиков.
К сожалению судья Сухарева, забыла указать в приговоре причину, по которой Романов стал наркоманом.
Кроме того с 23 марта по 23 июня 2006 года Романов находился на свободе, лечился, никаких иных правонарушений не совершал, что свидетельствует о том, что процесс исправления Романова начался задолго до его осуждения.

Ни прокуратура ни суд должным образом не проверили применение к Романову пыток.
Никак не проверены и доводы Романова о применении к нему пыток. Между тем у Романова установлена черепно -мозговая травма, зафиксированная 28.02.06 в поликлинике № 3. В течении 9 дней после избиения сотрудниками ФСКН Романов находился на лечении в больнице. Из справки горбольницы Эжвинского района г. Сактывкара видно, что у Романова обнаружены ушиб головного мозга, ушибы туловища и конечностей. Источник их возникновения не установлен.
Не изложены в приговоре и не получили оценки суда и органов прокуратуры:
- показания Романова о том, что группой людей в масках Романов был сбит с костылей и потерял сознание;
- показания Романова о том, что после предложения врачей скорой помощи о госпитализации, начальник 4 отделения УФСКН некий Богданов написал отказ от госпитализации Романова; ни садист Богданов, ни врачи скорой помощи не допрошены;
- данные протокола задержания Романова в качестве подозреваемого от 28.02.06, в котором Романов обращает внимание на свое плохое состояние здоровья (л.д. 43-46);
- не дана оценка медзаключения Сакутывкарской горбольницы № 1 от 17.01.08, направлении больницы от 28.02.06 на л.д. 55, выписки и рекомендации лечащего врача на л.д. 54;
- доводы Романова о том, что он, инвалид 1 группы, содержался в помещении УФСКН, не оборудованном спальными местами.

Таким образом все выводы суда в данном приговоре основаны преимущественно на вымыслах и домыслах самого суда.
Рассматриваемый приговор является антигуманным, безнравственным и несправедливым, направлен на дискредитацию законодательства о пресечении незаконного оборота наркотиков, создание видимости борьбы с наркосбытом, подрыв доверия граждан к органам власти и институтам правосудия.

Комитет за гражданские права благодарен и.о. прокурора Республики Коми за его обстоятельный и подробный ответ от 18.04.08 на наше обращение в интересах Романова Р.В. К сожалению согласиться с указанным ответом не представляется возможным в виду следующего.
Ссылка автора ответа на показания Романова о хранении им наркотических веществ правомерна, так как Романов действительно давал такие показания. Вместе с тем, как видно из материалов дела, со стороны Романова имела место добровольная выдача наркотиков, что исключает уголовную ответственность Романова по ч. 2 ст. 228 УК РФ.
Ссылка автора ответа на то, что след пальца руки, обнаруженный на отрезке бумаги, принадлежит Романову, также является еще одним доказательством того, что Романов хранил пакетики с наркотиками, что в нашем обращении никоим образом не оспаривается.
Автор ответа исказил показания свидетеля Мартюшевой, не указав при изложении ее показаний, что хотя «в комнате Романова был обнаружен и изъят пакет, в котором находилось вещество желтого цвета», однако это произошло уже после того, как «Романов сказал» сотрудникам правоохранительных органов, «что у него имеется героин..., провел в комнату, расположенную справа», где и был обнаружен указанный пакет. Таким образом показания Мартюшевой не только не опровергают, но, напротив, подтверждают вывод о добровольном характере выдачи наркотического вещества.
Выдача наркотического вещества после предложения добровольно выдать наркотическое вещество не может быть признано выдачей при производстве следственных действий, так как началом следственного действия в данном случае является осмотр квартиры, в то время, как прибытие сотрудников ФСКН на место производства обыска, приглашение понятых, приготовление бланка протокола, выполнение требований ч. 5 ст. 182 УПК РФ.
Как видно из ч. 1 ст. 164 УПК РФ, обыск - одно из следственных действий, предусмотренных уголовно - процессуальным законом. В соответствие с ч. 5 ст. 182 УПК РФ, до начала обыска следователь предлагает добровольно выдать подлежащие изъятию предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. Если они выданы добровольно и нет оснований опасаться их сокрытия, то следователь вправе не производить обыск. Таким образом по смыслу закона, предложение следователя добровольно выдать подлежащие изъятию предметы, имеет место до начала следственного действия, в связи с чем характеристика такой выдачи, как добровольной, является обоснованной.
В связи с этим следует отметь, что органы прокуратуры ряда регионов России произвольно расширяют временные границы следственного действия, выхолащивая институт добровольной выдачи запрещенных предметов и веществ.
Вместо проверки довода о том, что подпись Романова в протоколе допроса на предварительном следствии от 28.02.06 была подделана, автор ответа ссылается на показания адвоката Негуляй о том, что Романов якобы показания давал добровольно и полностью признал свою вину. Визуальное сравнение подписи, выполненной от имени Романова в протоколе допроса, и подписи Романова, показывают, что подписи либо выполнены разными лицами либо Романов, когда ставил подпись, находился в остром болезненном состоянии, что исключало возможность его участия в допросе. Ходатайство Романова о проведении судебно - почерковедческой экспертизы подписи удовлетворено судом не было.
При оценке показаний Дуркина на предварительном следствии о том, что наркотики он приобретал у Романова, следует отметить, что данных судебно - химической экспертизы о химической однородности наркотиков, изъятых у Романова и Дуркина не имеется.

Приговором Черемушкинского суда г. Москвы Яценко Денис Борисович, 1980 г.р., был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30- ч. 1 ст. 228-1 УК РФ и п. «б» ч. 2 ст. 228-1 УК РФ и приговорен к наказанию в виде 5 лет и 5 лет 6 мес. лишения свободы. По совокупности наказаний Яценко окончательно назначено наказание в Виле 6 \лет лишения свободы. По совокупности приговоров Яценко окончательно назначено наказание 10 лет лишения свободы в ИК строго режима.
Следует отметить что, суд назначил Яценко наказание по совокупности приговоров, применив в отношении него полное сложение наказаний, не приняв при этом во внимание данные об его личности.
Между тем из материалов уголовного дела усматривается следующее.
Яценко Д.Б. постоянно проживает в г. Москве вместе с матерью Яценко Тамарой Константиновной. Его мать является инвалидом 2-й группы. Страдает ишемической болезнью сердца, гипертонией, мастепатией груди, миомой матки, мочекаменной болезни, гастритом, гастродоудентом, распространенным остеохандрозом, остеопарозом, дистрофией левого желудочка сердца, атеросклерозом сосудов головного мозга, она перенесла несколько микроинсультов, у нее - подозрение на опухоль кишечника. Данные заболевания Яценко Тамары Константиновны подтверждаются медицинскими документами. Яценко Денис - ее единственный ребенок, так как старший сын погиб в 1994 году.
Сам Яценко Д.Б. страдает астмой, аллергией, перенес 8 сотрясений головного мозга, язвой желудка и 12- перстной кишки. После получения травмы в 2006 году у него наблюдается непроходимость пищи. 3 ноября 2006 года после избиения сотрудниками ОВД по району «Коньково» он перенес открытую черепно - мозговую травму и травму почек. Результатом травмы стали ангеопатия сетчатки, нарушения кровообращения подкожного слоя головы.
При задержании 13 июня 2008 года Яценко Д.Б. вновь получил травмы, что видно из книги первичного осмотра ОВД «Коньково».
На момент ареста Яценко Д.Б. учился по специальности «юриспруденция». 18 июня 2008, то есть через 5 дней после ареста, года он должен был защищать диплом на юридическом факультете Государственного института интеллектуальной собственности.
Указывая в приговоре, что суд считает необходимым полностью присоединить Яценко не отбытую часть наказания по ранее вынесенному в отношении него приговору, суд данный вывод не обосновывает, не учитывает при сложении наказания ни данные о личности Яценко, ни состояние его здоровья, ни семейное положение Яценко, ни данные о состоянии здоровья его матери.
Само по себе совершение преступления в течении испытательного срока основанием для применения полного сложения наказаний не является. Иных оснований для применения к Яценко полного сложения наказаний в приговоре суда не приведено.
При оценке смягчающих вину обстоятельств, делая вывод о том, что в отношении Яценко следует назначить наказание, приближенное к минимальному, суд проявляет непоследовательность, применяя к Яценко полное сложение наказаний.
В соответствие с ч. 2 ст. 43 УК РФ, уголовное наказание назначается с целью исправления осужденного, недопущения совершения новых преступлений, восстановления социальной справедливости. В приговоре суда отсутствуют доказательства того, что достижение указанных целей наказания может быть достигнуто только при полном сложении наказаний обо обоим приговорам.
Хотя Яценко был задержан 13 июня 2008 года, только 26 июня в КУСП был зарегистрирован материал о «сбыте неизвестным» Нафатенко наркотического вещества. Таким образом, ст. следователь ОВД «Коньково» Изюмская В.А., в производстве которой находилось дело в отношении Яценко, анализируя материалы по ранее задержанным наркоманам, «обнаружила» новый эпизод преступной деятельности Яценко. Из распорта дознавателя Разколотько видно, что почему- то именно 26.06.08, то есть через 14 дней после задержания Нафатенко, он вдруг «вспомнил», что Нафатенко говорил ему о том, что приобрел наркотик у лица по имени «Денис».

В приговоре суда не было приведено достаточных доказательств того, что 12 июня 2008 года Яценко совершил незаконный сбыт наркотического вещества Нафатенко А.Е.
Единственным доказательством причастности Яценко к совершению данного преступления являются противоречивые и неубедительные показания страдающего наркотической Нафатенко, ранее осужденного по ч. ч. 1 и 4 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде 7 лет 6 мес. лишения свободы.
Однако именно показания наркомана со стажем Нафатенко, не подтвержденные ни одним объективным доказательством, положены судом в основу своих выводов.
Сам Яценко сбыт наркотических веществ Нафатенко категорически отрицает.
Аудиозаписи разговоров между Яценко и Нафатенко не имеется.
Хотя Нафатенко показал, что «у него была информация от кого- то из знакомых, что Яценко продает героин», указанный «знакомый» не установлен и не допрошен, показания Нафатенко в этой части не проверены.
Понятые, которые присутствовали при задержании Нафатенко, и могли бы показать, каким образом Нафатенко первоначально объяснил появление у него наркотических веществ, судом не допрошены,

Не доказана виновность Яценко в совершении покушения на сбыт наркотических веществ Жилину С.В.
Хотя Яценко показал, что не брал в руки денежные средства, которые бросил ему Жилин, наличие пото-жировых следов на купюрах, якобы полученных Яценко за сбыт наркотических веществ, не проверялось, судебно - биологическая экспертиза данных купюр не назначалась.
О надуманности обвинения Яценко свидетельствует вменение Яценко продажа вначале за 1500 рублей 0, 72 грамма героина, а затем за ту же самую сумму - 0, 1 грамма героина, то есть в 7, 2 раза меньшего объема. Между тем судом остался не исследован вопрос о том, какие цены сложились на подпольном розничном рынке торговли героином в г. Москве.
Из показаний понятого Чигиринова А.И. видно, что Жилин перед проведением контрольной закупки был досмотрен, при этом «денег при нем не было». Таким образом на предмет наличия у него наркотиков, якобы полученных от Яценко, Жилин не досматривался. Из показаний Чигиринова также не видно, чтобы он слышал разговор между Яценко и Жилиным о продаже последнему Яценко наркотических веществ. Между тем, из показаний Жилина следует, что он с Яценко до того, как Жилин произнес слова «вмажь меня» проговорили пол минуты. В приговоре суда не отражены показания Чигиринова о том, что он слышал, как между Яценко и Жилиным «завязался мужской диалог». Второй понятой для проверки показаний Чигиринова и Жилина допрошен не был.
При оценке показаний Жилина о том, что он, якобы, лично обратился в ОВД для изобличения Яценко, как лица, сбывающего наркотики, мотивы действий Жилина судом не установлены, не изучены, не проверены. Не изучена и личность Жилин, который, согласно имеющейся информации, является сбытчиком наркотических веществ.
Хотя, если исходить из версии обвинения, Жилин дважды разговаривал с Яценко о приобретении у него наркотиков - вначале по телефону, а затем, прибыв на место продажи наркотиков в подъезде, аудио- и видеозаписи данных разговор не представлены. При этом никаких препятствий для тих изготовления не установлено.

Дело в отношении Яценко рассмотрено с обвинительным уклоном, все значимые доказательства невиновности Яценко были судом проигнорированы.
Суд допросил свидетелей Константинова и Яценко Т.К., однако отверг их показания, сославшись на то, что они являются родственниками Яценко Д.Б.
Однако при этом суд последовательно уклонился от исследования других доказательств, в частности не удовлетворил ходатайства защиты о том, чтобы:
1) Истребовать из Дирекции единого заказчика района «Коньково» видеозапись за 12 июня 2008 года, сделанную камерами, установленными при входе в подъезд № 9 дома 55 по ул. Миклухо- Маклая г. Москвы анализ которой позволит установить, что гр. Нафатенко А.Н. в указанный подъезд 12 июня не входил;
2) Запросить телефонную компанию «Вымпелком», на кого зарегистрирован мобильный телефон 926-795-11-40, который, по мнению обвинения, принадлежит Яценко Д.Б., по которому Нафатенко якобы связался с Яценко Д.Б.
3) Вызвать и допросить понятых, в присутствии которых наркотическое вещество было изъято у Нафатенко, на предмет того, что пояснил Нафатенко об источнике происхождения у него героина в момент изъятия.
4) Провести психолого- психиатрическую экспертизу свидетелю Нафатенко, поставив перед экспертом вопросы о том, склонен ли Нафатенко ко лжи, вымыслу, оговору иных лиц для того, чтобы улучшить свое положение.
5) Провести дактилоскопическую и биологическую экспертизу пакетика с наркотиком, изъятым у Нафатенко на предмет наличия на них отпечатков пальцев и пото- жировых следов Яценко.
6) 5) Провести дактилоскопическую и биологическую экспертизы пакетика с наркотиком, выданными Жилиным на предмет наличия на них отпечатков пальцев и пото- жировых следов Яценко.
7) Истребовать из ИВС «Коньково» выписку из журнала первичного осмотра Яценко, из которого видно, что Яценко на момент доставления в ИВС признаков абстинентного синдрома не обнаруживал, однако при этом имел многочисленные телесные повреждения.
8) Запросить в ОВД по району «Коньково» выписку из журнала с поста № 1, из которой было бы видно, что гр. Жилин действительно добровольно 13 июня 2008 года прибыл в отделение УР ОВД района для оказания добровольной помощи в изобличении человека по имени Денис, который занимается сбытом наркотиков.
9) Истребовать из ОВД по району «Коньково» аудиозапись телефонного разговора между Яценко и Жилиным, из которой было бы видно, что в ходе контролируемой закупки наркотиков, проводимой отделением УР ОВД по району «Коньково» гр. Жилин действительно разговаривал с Д.Б. Яценко.
10) Вызвать и допросить в судебном заседании свидетелей:
- Лазареву Нину Матвеевну, которая слышала крик Яценко Д.Б., когда его били;
- Лазарева Константина, который видел, как 2 сотрудника милиции подложили Яценко в карман деньги, после Денис крикнул, что ему подложили деньги;
- свидетеля с 9- го этажа подъезда № 9 по имени Виталий, который слышал, как Денис кричал, когда его били.
- Силаева Тамару Владимировна, которая 13 июня выходила из квартиры, услышала крики Дениса, который просил о помощи и кричал «Помогите!», примерно 8 - 10 человек при ней избивали Дениса ногами и дубинками; она сказала им, чтобы они его не били, и , если он виновен, чтобы его посадили. Однако данные лица стали Илларионовой угрожать.
Лазарева Н.М. явилась в суд, однако допрошена не была.
11) Установить личность, вызвать и допросить женщин по имени Александра и Таисия, которые живут в 7 подъезде дома 55 по ул. Миклухо - Маклая, которые слышали, как Яценко кричал, когда его избивали.
12) Допросить свидетельницу Якимову Н.М., проживающая ул. Исаковского, д. 27 кор. 3 кв. 103, которая видела, как 12 июня 2008 года Яценко вместе с Константиновым ремонтировали автомашину около 16.00, когда она выходила из подъезда.
Кроме того личные отношения между Яценко и Нефатенко не исследованы, знал ли Нефатенко Яценко не проверено, имели ли ранее место звонки с телефона Нефатенко на домашний телефон Яценко не проверено, имел ли Нафатенко основания для оговора Яценко не установлено.
Следов наркотиков на руках, подгногтевом содержании рук Яценко, ткани карманов одежды Яценко, не обнаружено. По месту жительства Яценко наркотиков, следов хранения наркотиков, весы для взвешивания наркотиков не обнаружены. На шприце, изъятом по месту жительства Яценко, как видно из заключения экспертизы, следов наркотиков нее обнаружено. Однако и данные обстоятельства в приговоре суда не отражены, никакой оценки им не дано.
Суд не смутило и то, что человек, якобы регулярно сбывающий наркотики «за 1500 рублей», ни грамма наркотиков по месту жительства не хранил.

Таким образом, искусственно сузив круг доказательств, исключив из числа доказательств все те доказательства, на которые указывал Яценко, а также общественная правозащитная организация «Комитет за гражданские права» действовавшая в целях, указанных в ч. 2 ст. 6 УПК РФ, и которые свидетельствовали бы о невиновности Яценко, следствие и суд, проявили явный обвинительный уклон, лишив Яценко важнейшего процессуального права представлять доказательства.

Суд неправомерно отверг доводы Яценко о том, что при задежании в отношении него были применены недозволенные методы с целью сломить его волю.
При этом суд ссылается, как на постановление СО по Черемущкинскому отделу СК при прокуратуре РФ по г. Москве, так и на показания Кулешина С.С., Варибруса Д.В., Козлова А.А. о том, что физическую силу они применили к Яценко в связи с тем, что он оказал сопротивление при задержании, в связи с чем на него были надеты наручники.
Между тем после избиения сотрудниками ОВД по району «Коньково» в 2006 году у Яценко Д.Б. остались последствия полученных травм в виде сужения луковицы 12- перстной кишки, нарушения кровотока головы, следствием чего стали постоянные головные боли и головокружения, нарушения кровотока позвоночника с последствием в виде онемения рук и ног, заболевания обеих глаз, участились и ранее имевшие место астматические приступы.
При поступлении в ИВС из ОВД «Коньково» у Яценко Д.Б. были обнаружены следующие множественные ушибы грудной клетки, верхних конечностей и живота, ушибы левого бока. В приговоре суда указанные телесные повреждения не отражены. При пресечении сопротивления и надевании наручников подобные телесные повреждения образоваться не могут, так как в этом случае травмирующая сила будет направлена только на верхние конечности.

3.6. В 29% случаев обращений судом была допущена неправильная классификация смягчающих обстоятельств.

В Комитет за гражданские права обратился осужденный приговором районного суда г. Москвы К., признанный виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30- ч. 3 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде 8 лет лишения свободы в ИК строгого режима. Наказание назначено без учета данных о личности К. К. ранее не судим. На момент ареста работал. По месту и жительства характеризовался положительно.

Женат. Сыну от совместного брака 9 лет. Он является учеником 2 класса. До сих пор не знает о том, что отец осужден, находится в местах лишения свободы, считает, что отец находится в длительной командировке. Мать К. является инвалидом 1-й группы в течении 9 лет. Отец К. является пенсионером. До осуждения К. оказывал материальную помощь своим родителям, в связи с чем его арест и осуждение негативно повлияли на их материальное положение. Общественно опасных последствий от действий, вмененных К., не наступило. Установив ряд указанных выше обстоятельств, суд, тем не менее, не учел их при определении размера наказания.
4. Иные нарушения допущенные сотрудниками ФСКН.

4.1. В 2% случаев заявители жаловались на фабрикацию на них уголовных дел с целью оказания давления.

Так комитет «За гражданские права» обратился гражданин России Физули Мамедов (Фрэнк Элкапони) обвиняемый в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 228 УК РФ (незаконное приобретение и хранение наркотических веществ).
Ф. Элкапони вменяется, что он незаконно приобрел и хранил в коробках для видеокассет в особо крупном размере героин весом , соответственно, 492 и 498 грамма.
4 июня 2001 Ф. Элкапони был арестован и в настоящее время содержится в ИЗ 77/2.
Полагаю, что есть основания считать, что в ходе предварительного следствия допущены существенные нарушения уголовно - процессуального закона, нарушается право Элкапони на рассмотрении дела в разумный срок, обвинение в совершении уголовного преступления предъявлено Ф. Мамедову незаконно, а данное дело носит заказной характер и связано с общественной и политической деятельностью Ф. Мамедова.

В 1998 году предприниматель Фрэнк Элкапони основал народно- патриотический союз под названием “ Азербайджан. 21 век”. К концу 2001 года данная союз насчитывал значительное количество сторонников в Азербайджане и имел свои отделения во всех районах страны.
Партия объединяет в своих рядах азербайджанцев и представителей других народов страны, ориентирующихся на поддержание добрососедских отношений с Россией и в перспективе воссоединения России и Азербайджана.
Деятельность партии вызывает серьезное противодействие экстремистски настроенных сил в азербайджанском и российском обществе. В адрес Ф. Элкапони неоднократно поступали устные угрозы расправы над ним, если он не прекратит свою политическую деятельность.
В 1999 году против Ф. Элкапони была предпринята попытка возбуждения уголовного дела по факту незаконного оружия, однако эта попытка провалилось и дело возбуждено не было. Обращает внимание, что попытка фабрикации дела была осуществлена при тех же обстоятельствах, что и дела, по которому Ф. Элкапони обвиняется в настоящее время. В том же самом месте сотрудниками ГУВД Москвы при посадке в машину Ф. Элкапони за брючной ремень за спину был засунут пистолет. Характерно, что при задержании Ф. Элкапони сотрудниками милиции по делу о наркотиках, Ф. Элкапони произнес фразу о том, что ему “ снова суют оружие”.

Являясь преуспевающим коммерсантом, возглавляя группу компаний, которые создают только в Москве более 2 тысяч рабочих мест, выплачивая в бюджет г. Москвы налоги более 5 млн. руб. в качестве личного подоходного налога ( сама группа компаний в качестве налога с прибыли выплачивает 110 млн рублей в месяц в бюджет города; общий доход компании “Интерсевер”, которой владеет Ф. Элкапони составляет 500 тыс долларов месяц) , Ф. Элкапони выступил учредителем и генеральным спонсором 2 известных некоммерческих организаций - “Фонд Фрэнка” и движения “Россия без наркотиков”.
Первая из этих организаций занимается благотворительной деятельностью по оказанию помощи детским домам России и Азербайджана, помощи жертвам межнациональных конфликтов.
Вторая организация занимается борьбой с производством и распространением наркотиков в России и Азербайджане. Так, Ф. Элкапони выступил за усиление пограничного контроля на границе между Ираном и Азербайджаном с целью перекрытия каналов доставки наркотиков в страны СНГ. Были проведены 2 большие и общественно значимые антинаркотические акции в Саратове и Туле летом 2001 года, в ходе которых мероприятиями по борьбе с наркотиками было охвачено свыше 200 тысяч человек. Активная работа ведется Фондом в Рязани и в Кузбассе. Фонд проводит бесплатное лечение молодых наркоманов и помощь родителям, дети которых стали наркоманами.
В связи с деятельностью Движения в адрес Ф. Элкапони, а также президента Движения Иванова В.И. и других активных сотрудников организации неоднократно поступали угрозы, особенно в связи с проведением региональных акций.
Характерно, что арест Ф. Элкапони за “ хранение наркотиков” был произведен через 4 дня после окончания акции в г. Саратове.
Необходимо отметить, что Ф. Элкапони пользуется высоким авторитетом среди двухмиллионной азербайджанской диаспоры в России, которая очень остро и болезненно восприняла арест одного из своих лидеров. Не менее острой была и реакция общественности Азербайджана, которая с воспринимает обвинения, предъявленные Ф. Элкапони, как незаконные и необоснованные.

С самых первых действий лиц, якобы “ обнаруживших” у Ф. Элкапони наркотики, имели место многочисленные, грубые и существенные нарушения уголовно - процессуального законодательства России.
При задержании Ф. Элкапони производилась видеозапись задержания. Однако из материалов дела, поступивших в Головинский суд, указанная видеозапись, по сведениям адвокатов Ф. Мамедова, отсутствует.
Для наблюдения за обстоятельствами задержания Ф. Элкапони правоохранительными органами были приглашены понятые Львов; однако участниками задержания Элкапони им было создано препятствие в наблюдении за действиями сотрудников милиции, остановивших машину Ф. Элкапони и вытащивших Ф. Элкапони из машины под предлогом того, что Ф. Элкапони якобы вооружен.
Хотя Ф. Элкапони сразу же после обнаружения у него за поясом коробки из - под видеокассеты потребовал, чтобы с нее сняли его отпечатки пальцев и пото- жировые следы, предварительным следствием этого сделано не было.
Через 12 часов после задержания Ф. Элкапони сотрудники милиции прошли в квартиру, где он проживал, и произвели там обыск, который продолжался 3 часа и который производили 8 человек. В ходе обыска предметов, запрещенных к хранению обнаружено не было, о чем был составлен протокол, подписанный понятыми. После ухода понятых, сотрудники милиции вступили в переговоры по мобильному телефону с не установленными лицами, а затем продолжили проведение обыска. В ходе такого обыска они начали снимать плитку в ванной комнате, имитируя поиск тайника. Во время указанных действий под раковиной, они “обнаружили” еще одну коробку из под кассеты. Еще не раскрывая эту коробку, сотрудник милиции Буторин А.А. заявил, что им обнаружены наркотики. Вызванные на место “обнаружения” коробки понятые отказались подписать протокол о том, что данная коробка обнаружена в их присутствии, указав, что в их присутствии место, где затем была обнаружена коробка, уже осматривалось.
Немаловажен тот факт, что в то время, когда у Ф. Элкапони за поясом “обнаружили “ пол килограмма героина, он направлялся в свой офис по вызову сотрудников милиции. Предварительное следствие, пытаясь опровергнуть это обстоятельство, ссылается на справку с телефонного узла о том, что на городской телефон Ф. Элкапони в указанный им период времени никаких звонков не поступало. Однако на просьбу адвокатов Ф. Элкапони предоставить расшифровку звонков данного абонента, телефонный узел ответил отказом.
Во время задержания Ф. Элкапони на месте задержания находилось 7 охранников из числа бывших работников органов МВД и ФСБ, которые были очевидцами задержания Ф. Элкапони. Однако из 7 человек были допрошены только трое, которые в наименьшей степени могли дать показания, благоприятные для обвиняемого. Остальные охранники не допрошены до сих пор.
Нарушение права Ф. Элкапони на рассмотрение дела в разумный срок.
Дело по обвинению Ф. Элкапони поступило в производство Головинского суда в августе 2001 года. Тем не менее дело до настоящего времени не начало слушаться по существу.
Судом удовлетворяются все ходатайства государственного обвинителя , направленные на затягивание дела. Так, в феврале 2002 года было удовлетворены ходатайства о проведении почерковедческой, судебно - медицинской и других экспертиз для выяснения состояния здоровья обвиняемого, хотя в соответствии с ходатайством защиты указанные экспертизы могли быть проведены в судебном заседании в существенно более короткий срок.

Так Приговором Солнцевского суда г. Москвы Юлдашев Анатолий Узакджанович, 1958 г.р., был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 228 УК РФ и приговорен к наказанию в виде 8 лет лишения свободы. Определением Мосгорсуда данный приговор был изменен, действия Юлдашева были квалицифированы по ч. 3 ст. 228 УК РФ, а наказание было снижено до 6 лет лишения свободы.
Юлдашев был признан виновным в том, что незаконно с целью последующего сбыта приобрел героин весом 1, 17 грамма , который 10 декабря 2003 года сбыл Рыбакову А.А.
Следует отметить, что, как указывает Юлдашев, с июня 203 года его стали постоянно преследовать сотрудники Госнаркоконтроля, среди которых был Петров, которые пытались завербовать его, а на отказ Юлдашева сотрудничать с ГНК угрожали Юлдашеву, что ему будут подкинуты наркотики. Сотрудники ГНК надели на Юлдашева подслушивающее устройство и заставили Юлдашева идти к некоему Рубэну, чтобы Юлдашев «сдал» его, как торговца наркотиками. Опасаясь исполнения указанных угроз, Юлдашев вместе с женой были вынуждены покинуть свою квартиру в Чертаново и стали снимать жилье в Солнцево. Однако судом данные доводы Юлдашева не опровергнуты и оценки не получили. Между тем, имеются основания полагать, что между сотрудником ГНК Петровым и Юлдашевым сложились личные неприязненные отношения. Так, на л.д. 193 на вопрос Юлдашева Петров утверждвает, что летом 2003 года он Юлдашева не задерживал, однако на том же листе на вопрос суда Петров утверждает, что летом 2003 года задерживал Петрова по подозрению в торговле наркотиками.
В приговоре суда не отражены показания свидетеля Трифонова , подтверждающие показания Юлдашева, из которых видно, что Юлдашев с женой жил у Трифонова 3 - 4 месяца, за это время ни наркотиков, ни шприцов Трифонов у Юлдашева не видел.
Согласно показаниям Юлдашева, он действительно 10.12.03 встречался с Рыбаковым А.А, которому отдал долг в размере 2600 руб. , на часть денег, полученных от Рыбакова, он купил продукты, а оставшуюся часть денег у него изъяли сотрудники ГНК, когда он вошел в подъезд. Довод Юлдашева о том, что ранее он давал Рыбакову деньги в сумме 2700 руб. в долг не проверен и не опровергнут. Следует отметить, что показания Юлдашева о том, что он не продавал Рыбакову наркотики, носят последовательный и стабильный характер, что видно и из показаний понятых и сотрудников ГНК. Хотя Юлдашев показал, что искал пропавшего с его деньгами Рыбакова, через своих знакомых. Данные знакомые не установлены и не допрошены. Хотя Юлдашев показал, что передавал Рыбакову деньги через Орлова Максима, указанное лицо также не вызвано в суд и не допрошено.
Как следует из показаний сотрудников ГНК Тарасова М.Н. и Петрова О.А. перед закупкой наркотиков в их присутствии Рыбаков позвонил Юлдашеву и договорился о встрече. Несмотря на то, что такой разговор происходил в присутствии и под контролем сотрудников ГНК, запись данного разговора суду не представлена. Между тем из контекста разговора Юлдашева с Рыбаковым можно было бы понять, в каком качестве рыбаков передал Юлдашеву указанную сумму денег. Противоречивы показания свидетелей обвинения относительно содержания данного телефонного разговора. Так, Рыбаков утверждает, что во время телефонного разговора с «Толиком» договорился о покупке наркотиков, а Тарасов настаивает на том, что речь о наркотиках не шла, а «Рыбаков сказал, что ему надо на 2500 рублей».
Согласно показаниям Тарасова и Петрова они контролировали весь ход сделки, получили от Рыбакова условный сигнал о том, что сделка состоялась, на их глазах мужчина (Юлдашев) вышел из машины и ушел во дворы, однако задерживать сразу указанное лицо сотрудники ГНК не стали. Объяснения этому в приговоре суда не дано. Наивны и неубедительны доводы сотрудников ГНК о том, что Юлдашев знал их в лицо и они боялись, что он «выбросит» полученные деньги, так как обеспечить их обнаружение и доказать, что их выбросил именно Юлдашев в указанной ситуации можно было без труда. В то же время не дано оценки тому обстоятельству, что во время контрольной закупки не была использована оперативная съемка, которая могла бы доказать, что пакетик с наркотиками Рыбакову передал именно Юлдашев. Это тем более удивительно, что, согласно показаниям понятых, подготовка к контрольной закупке и сама закупка велись в течении нескольких часов.
Вызывает сомнение правомерность участия в качестве понятого гр. Евсикова. Так, из показаний Евсикова видно, что оперативника ГНК Тарасова он называет «Михалыч», когда Тарасов привез Юлдашева на Петровку , 38 и вошел в здание ГУВД, то оставил понятого Евсикова стеречь Юлдашева, что свидетельствует о доверительных отношениях между Тарасовым им Евсиковым и позволяет поставить под сомнение беспристрастность указанного понятого. Такое поведение понятого Евсикова опровергает показания Тарасова в судебном заседании о том, что понятого они нашли «на улице».
Критической оценке должны были быть подвергнуты и показания Рыбакова, который на момент проведения контрольной закупки находился либо в состоянии наркотического одурманивания либо в состоянии наркотической ломки. Это подтверждается и показаниями Рыбакова о том, что наркотики он прекратил употреблять только 22 декабря 2003 года. Необходимо отметить и то, что досмотр Рыбакова перед проведением контрольной закупки носил поверхностный характер, так как проводился в автомашине, в связи с чем возможности проверить, не хранился ли пакетик с наркотиками на теле Рыбакова было невозможно. В связи с этим для проверки того, находился ли сверток с наркотиком в руках Юлдашева, следовало провести дактилоскопическую, биологическую и криминалистическую экспертизу свертка на предмет поиска на поверхности свертка отпечатков пальцев Юлдашева, его пото-жировых следов и микрочастиц от одежды Юлдашева. О заинтересованности Рыбакова в исходе дела видно и из того, что Рыбаков, как лицо, продолжавшее в указанный период времени принимать наркотики, находился в зависимом положении от сотрудников ГНК. Это фактически подтверждается и показаниями самого Рыбакова, из которых видно, что Рыбаков признавал в суде, что ранее уже делал заявления на лиц, занимающихся сбытом наркотиков и был главным свидетелем по делу.
Не может считаться допустимым доказательством заключение экспертизы срезов ногтевых пластин и ткани карманов Юлдашева, так как данные следственные действия выполнялись в отсутствие адвоката Юлдашева, а присутствовавшие при этом понятые сами являлись сотрудниками ГНК. Данных о химических однородности наркотиков, обнаруженных в пакетике и наркотиков, найденных на срезах и ткани карманов в приговоре суда не приведено.
Не устранены многочисленные существенные противоречия между показаниями свидетелей обвинения. Так, понятые Старцев и Евссиков в судебном заседании утверждают, что после обнаружения у него денег Юлдашев утверждал, что деньги ему были подложены сотрудниками Госнаркоконтроля, а свидетель Петров в то же время и в том же месте слышал уже совершенно другое - в его присутствии Юлдашев сказал, что деньги получил от Саши «Рыбака». Объяснение этом противоречию может быть только одно - если Петров как - то пытался придерживаться фактов, то Старцев и Евсиков давали установочные показания, преследуя цель любой ценой изобличить Юлдашева.

4.2. В 1% случаев заявители жаловались на то, что сотрудники ФСКН осуществляют «крышевание» лиц, торгующих наркотиками.

Так 26.02.08 во время избирательной компании по выборам в депутаты районного собрания, от жителей дома 40 по Алтуфьевскому шоссе к председателю комитета «За гражданские права» поступила следующая информация.
В доме 42 по Алтуфьевскому шоссе проживает гр. Беккер, который занимается сбытом наркотических средств. Младший брат Беккера умер от передозировки. По утверждению заявителей, Беккер является сотрудником УФСКН.
На ул. Римского - Корсакова проживает другое лицо, занимающееся сбытом наркотиков - Шмендель Алексей. Как и Беккер Шмендель занимается продажей наркотиков молодежи.
В доме 40 проживает Назира Солодова, мать 5 детей. Муж Назиры умер от передозировки наркотических средств. Заявитель утверждает, что Солодова занимается сбытом наркотиков. Ее дети достаточного ухода и заботы со стороны матери не получают.

5. Вывод.

Столь большое количество жалоб на столь серьезные нарушения, допущенные сотрудниками ФСКН, свидетельствует о том, что сотрудники ФСКН не умеют реально бороться с незаконным оборотом наркотиков, и, более того не желают этому учиться.
Вместо реальной борьбы с незаконным оборотом наркотиков ими было создано конвейерное производство уголовных дел по сбыту наркотиков при отсутствии каких бы то ни было объективных доказательств умысла осужденного на осуществление такого сбыта, демонстративным отказом данного ведомства от сбора, получения, анализа данных видео и аудиозаписей и иных объективных доказательств преступного умысла, что создает опасную ситуацию, когда жертвой оговора может стать любой человек из группы риска. При чем вина этого человека, если она действительно имела место быть, искусственно отягчается, в целях создания лучших отчетных показателей.

Единственным выходом из сложившейся ситуации видится:
Расформирование ФСКН, с последующим привлечением сотрудников ФСКН, виновных в нарушении прав человека и законов РФ, к уголовной ответственности. Возложение обязанностей по борьбе с незаконным оборотом наркотиков на следственные органы прокуратуры и КМ МВД.