Апелляция по уголовному делу в отношении Андрея Маякова 

От редакции:
6 марта 2017 года Московский городской суд оставил без изменений приговор Андрею Маякову, заместителю председателя «Комитета за гражданские права». Напомним, что 19 сентября 2016 года А.В. Маяков был осужден Бабушкинским районным судом г. Москвы к 6 годам лишения свободы. Андрей Маяков был арестован в 2015 году в период «охоты на правозащитников»: от массового принуждения НКО к ликвидации либо присвоению себе самим статуса «иностранного агента» до арестов конкретных личностей по скандальным уголовным делам с привлечением к освещению «процессов» подконтрольными официальными СМИ.
Мы не можем и не желаем соревноваться с госпропагандой в воздействии на российских граждан. Однако, опубликованные ниже извлечения из апелляционной жалобы одного из защитников Андрея Маякова, адвоката Геннадия Михайловича Шило, раскрывают сущность выдвинутого Маякову обвинения и совершенной в отношении нашей организации провокации, и позволят достаточно детально изучить детали уголовного дела, доказательства и доводы защиты.

Дополнительная апелляционная жалоба

28 сентября 2016 года адвокатом подана краткая апелляционная жалоба  на приговор Бабушкинского районного суда г. Москвы от 19 сентября 2016 г., которым Маяков А.В. осуждён по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 , ч. 3 ст. 159, ч. 2 ст. 159 УК РФ к 6 годам лишения свободы в ИК строгого режима. Считаю подлежащим отмене обвинительный приговор как незаконный, необоснованный и несправедливый, постановленный в результате допущенных существенных нарушений уголовно-процессуального и уголовного закона РФ и норм международного права в стадиях предварительного следствия и судебного разбирательства. Эти нарушения обусловили несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.
 
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 55 от 29 ноября 2016 года «О судебном приговоре» указано: «Конституционное положение о том, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, определяет значение судебного приговора как важнейшего акта правосудия и обязывает суды неукоснительно соблюдать требования законодательства, предъявляемые к приговору».  

По уголовному делу Маякова А.В. суд не выполнил обязанности неукоснительно соблюдать требования законодательства, предъявляемые к приговору.

1. Суд допустил техническую ошибку при назначении наказания по каждой отдельно вменённой в вину статье, назначив наказание:
- по ч. 2 ст. 159 УК РФ 2 года лишения свободы,
- по ч. 3 ст. 159 УК РФ 3 года лишения свободы,
- по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ 4 лишения свободы.
 
Часть 3 статьи 68 УК РФ - «При любом виде рецидива преступлений, если судом установлены смягчающие обстоятельства, предусмотренные статьёй 61 настоящего Кодекса, срок наказания ожет быть назначен менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи».

По уголовному делу Маякова А.В. суд установил отсутствие отягчающих и наличие смягчающих наказание обстоятельств (с. 33 приговора).
Из перечня наказаний, предусмотренных частью 2 статьи 159 УК РФ, наиболее строгим видом наказания является лишение свободы  максимально до пяти лет. Следовательно, наказание за это преступление может быть назначено менее одной третьей части максимального срока, т.е менее 1 года 7 месяцев. Суд назначил 2 года лишения свободы, т.е. на 5 месяцев наказание более строгое, чем возможный максимальный срок. Максимальное наказание в перечне всех видов наказаний, предусмотренных частью 3 статьи 159 УК РФ, шесть лет лишения свободы. Следовательно, суд был вправе назначить наказание менее одной третьей части максимального срока от шести лет, т.е. менее 2 лет. Следовательно, по ч. 3 ст. 159 УК РФ суд назначил наказание как минимум на 1 год более строгое, чем наказание, которое могло быть максимально назначенным.
По части 3 статьи 30, части 4 статьи 159 УК РФ, предусматривающей максимальное наказание до десяти лет лишения свободы, суд назначил 4 года, хотя был вправе назначить не более 3 лет 4 месяцев, т.е. превысил максимально возможное наказание в виде лишения свободы на 8 месяцев.
В общей сложности по трём инкриминированным Маякову А.В. преступлениям максимально возможное наказание осуждённому превышено на 2 года 1 месяц.
 
2. Имею основания для вывода о том, что Маяков не совершал инкриминированных ему преступлений, а осуждён к длительному лишению свободы в результате грубых нарушений российских и международных правовых норм, повлекших две провокации СКР в отношении не столько личности Маякова, сколько в отношении авторитетной в России правозащитной организации Комитет «За гражданские права», репрессивный удар от которых пришёлся на «ключевую фигуру организации» Андрея Маякова (об организации и реализации провокаций по эпизоду с Селиным - см. листы 7, 8-8-оборот, 22, 45-оборот протокола с.з. и др., по эпизодам с Масловой - лист 17 протокола с.з. и др.). Основной целью этих провокаций была дискредитация правозащитных организаций, активно препятствующих (ставшим обычными) нарушениям законодательства в правоохранительной системе и в федеральной системе исполнения наказаний (об этом см. ниже).

Вывод, сформулированный в предыдущем абзаце, подтверждается приводимым ниже на 35 листах юридическим анализом доказательств невиновности осуждённого. Этот анализ даёт основание сделать заключение о том, что Маяков является потерпевшим в результате политической репрессии со стороны подлежащей общественному контролю правоохранительной системы Российской Федерации (УУР и СКР).
 
3. В силу требований уголовно-процессуального закона недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения (ч. 1 ст. 75 УПК РФ).
 
<э…> 
В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства допущен целый ряд процессуальных нарушений, из которых основными являются следующие.
 
1)По данному уголовному делу процессуальные нормы нарушаются  с первой минуты шоу задержания Маякова А.В. 16 сентября 2015 г., когда его защитнику было отказано участвовать в процессе задержания и осмотра места происшествия  (показания  Маякова, Невелёва, Селина и др.).
2) Грубые процессуальные нарушения сопровождают дело Маякова до последних минут судебного следствия, когда суд, удовлетворив ходатайство стороны защиты ещё 18 мая 2016 г. об изготовлении протокола судебного заседания по частям (лист 24 и др. протокола с.з.) и об ознакомлении защиты с изготовленными частями протокола, до конца судебного следствия и в течение более двух месяцев после оглашения приговора не предоставил возможности стороне защиты знакомиться с изготовленными частями протокола и с протоколом в целом, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона (нарушение ст. 49, 53, 259 УПК РФ), исключает объективную работу по оформлению протокола и рассмотрению замечаний на протокол с.з.
3) Задержание Маякова А.В. произведено в ночное время при явном отсутствии неотложности этой процедуры (нарушение ст. 164 УПК РФ).
4) После оформления процесса задержания Маяков А.В. подвергся пытке бессонницей - ему до 3 часов ночи не давали заснуть, а уже в 6:30 подняли якобы для проведения следственных действий, которые были начаты около 10 утра (нарушение Конституции, УПК РФ и ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 5 Всеобщей декларации прав человека, ст. 1 Конвенции ООН 1984 г. против пыток).
5) Следователь, а за ним и суд отказались признать явно сфальсифицированным и исключить как недопустимое доказательство Акт инструктажа общественности перед проведением ОРМ 16 сентября 2015 г., на котором дата изготовления была проставлена автоматически в день составления 18 сентября 2015 г., т.е. через день после проведения ОРМ (т. 1 л.д. 83).
6) По ходатайству защиты суд обозрел находящийся на л.д. 83 т. 1 Акт инструктажа общественности уже от 16 сентября 2015 г. и, сравнив его с электронной версией фотодокументов в досье адвоката (т. 1 л.д. 81, 82, 83, 84, 85), где на л.д. 83 имеется фотокопия Акта от 18 сентября, обнаружил второй подлог документа уже со стороны следователя - документ с датой от 18 сентября в деле был заменён следователем на Акт от 16 сентября 2015.
7) В соответствии с ч. 2 ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» проведение оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права человека, допускаются только на основании судебного решения и только при наличии предусмотренной Федеральным законом информации.
По уголовному делу Маякова А.В. суд не давал разрешения на проведение ОРМ, однако следователь, а за ним и суд отказались признать материалы ОРМ, полученные в нарушение норм УПК, недопустимыми доказательствами.
8) Акт осмотра, копирования информации от 15 сентября 2015 г. (т. 1 л.д. 67-72) относительно аудиозаписи от 06 сентября 2015 г., произведённой вне рамок ОРМ главным действующим лицом встречи, свидетелем Юрченко, действовавшим под фамилией «Никольский», также составлен в нарушение норм УПК.
9) Акт оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» от 16 сентября 2015 г. (т. 1 л.д. 91-93), произведённого в нарушение ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» без разрешения суда.
10) Акт осмотра, копирования информации от 16 сентября 2015 г., зафиксировавший мероприятие, которое вообще не предусмотрено статьёй 6 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», содержащей исчерпывающий перечень  мероприятий ОРД (т. 1 л.д. 126-129).
11) Процедуры назначения и производства экспертиз по данному уголовному делу относятся к очевидным нарушениям уголовно-процессуального закона и права обвиняемого Маякова А.В. на защиту, поскольку следователь предъявил обвиняемому и его защитнику постановления о назначении почти всех экспертиз уже после производства самих экспертиз, а не перед их проведением, как того требует закон (ч. 3 ст. 195 УПК РФ), что лишило сторону защиты возможности заявлять отводы экспертам, ставить экспертам возникающие в процессе экспертизы вопросы, заявлять ходатайства о привлечении в качестве экспертов указанных обвиняемым лиц либо о проведении экспертизы в конкретном экспертном учреждении, ходатайствовать о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов, присутствовать при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту, ходатайствовать о допросе эксперта и знакомиться с протоколом допроса эксперта (ст. 198 УПК РФ). Реализация всех этих прав после производства многочисленных экспертиз невозможна.
12) Защитнику и обвиняемому вообще было отказано в надлежащем ознакомлении с этими важными документами путём получения копий документов или хотя бы изготовления их копий своими силами и средствами (т. 3 л.д. 27, 84, т. 4 л.д. 138, 156 и др.), что повлекло существенное процессуальное нарушение права обвиняемого на защиту.
13) Трудно вообразить себе более грубое нарушение уголовно-процессуального закона, чем ответ следователя в постановлении на требование «вести дело в рамках закона» - «Отказать в удовлетворении ходатайства о том, чтобы расследование шло в рамках закона…» (т. 3 л.д. 91). Материалы уголовного дела с таким заключением следовало бы сразу возвратить прокурору.
14) В нарушение процессуального закона защитник и обвиняемый были лишены возможности надлежаще ознакомиться с постановлением о назначении фоноскопической экспертизы от 16 октября 2015 г. (т. 4 л.д. 107-110) и заявить необходимые ходатайства (см. отказы следователя - т. 4 л.д. 112, 114, 138), удовлетворение которых могло исключить вывод эксперта в суде, давшего заключение специалиста, о том, что значение проведённой в ходе предварительного следствия такой экспертизы равно нулю, в том числе и потому, что в ходе проведения и по результатам экспертизы была подменена флэш-карта накопителя (т. 4 л.д. 133 135).
15) В нарушение требований закона следователь отказался знакомить сторону защиты с постановлением о назначении психиатрической экспертизы от 14 декабря 2015 г. (т.4 л.д. 138, 140-147) и с заключением судебной психиатрической экспертизы от 17 декабря 2015 г. (т. 4 л.д. 150-153).
16) Очевидно, что эпизоды прослушивания и фиксации информации, исходившей от Маякова А.В. 6-го и 16 сентября 2015 г., в соответствии со ст. 6 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» представляют из себя элементы ОРМ. Но согласно ст. 89 УПК РФ в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям уголовно-процессуального законодательства. Часть 2 статьи 8 Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» установила «Условия проведения оперативно-розыскных мероприятий»: «Проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения».
Поскольку данная оперативно-розыскная деятельность проводилась без разрешения суда, то и все результаты её в соответствии со ст. 75 УПК РФ являются незаконными. Поэтому следует признать полученными с нарушением уголовно-процессуальных норм следующие документы оперативно-розыскной деятельности:
- аудиозапись от  16 сентября 2015 г. Селин-Маяков(т. 3 л.д. 184-196);
- диск с записью аудио от 16 сентября 2015 г. Селин-Маяков (т. 3 л.д. 197-198);
- аудиозапись от 6 сентября 2015 г. Селин-Никольский-Маяков и протокол дополнительного осмотра предметов - аудиозаписи от 16 октября 2015 г. - Селин-Никольский-Маяков (т. 3 л.д. 199-204).
17) <э…>
18) <э…>
19) Следственный комитет, не имея ни малейшего на то уголовно-правового основания, в нарушение статьи 140 УПК РФ инициировал оформление и подачу Масловой З.В. и Волченским И.А. заявления о возбуждении против Маякова уголовного дела, вытянув из 2013 года гражданско-правовой деликт, порождённый просьбой Масловой к Маякову оказать за определённую плату законную помощь её мужу. Это искусственно созданное обвинение должно было подстраховать незаконный арест Маякова в связи с организованной против него 16 сентября 2015 г. акции провокаторов, в отношении которых отказано в уголовном преследовании (т. 4 л.д. 219-224).
20) Обвинение Маякова по эпизоду с Масловыми в нарушение требований ст. 24, 75 и др. УПК РФ основано только лишь на предположениях, что исключало предъявление обвинения на их основе. Но и в этом случае следствие сознательно пошло на произвол и предъявило обвинение в тяжком преступлении при очевидном отсутствии состава преступления в действиях обвиняемого.
 
По настоящему уголовному делу можно было бы привести ещё ряд не столь значительных процессуальных нарушений, которые законом не отнесены к системе нарушений, оцениваемых в качестве апелляционных оснований, хотя в общей картине обвинения они могут свидетельствовать о том правовом беспределе, которому в течение года подвергался и подвергается страдающий тяжкими заболеваниями осуждённый.
 
Кто такой осуждённый Маяков? Из ходатайства адвоката от 25.01.2016:
 
1.            «30-летний молодой человек Андрей Маяков является безусловно интеллектуально одарённым человеком, автором девяти книг, был хозяйственным распорядителем двух некоммерческих организаций - Комитета «За гражданские права» и автономной независимой организации «За доступное правосудие».
2.            По существу он признал все вменённые ему суммы, ничего по ним не оспаривает, но считает, что в его действиях нет состава преступления. Однако, это уже вопрос правовой квалификации, который от обвиняемого мало зависит.
3.            Хотя Маяков А.В. не имеет какого-то одного заболевания, которое бы препятствовало его содержанию под стражей, но у него имеется комплекс тяжелейших заболеваний, в совокупности превращающих его содержание под стражей в пытку, которая угрожает жизни обвиняемого.
3.1.     В результате морбидного ожирения 3 степени, вызванного болезнями сердца, хронической обструктивной болезнью лёгких, артериальной гипертонии 3 ст., болезней почек, селезёнки (которая удалена), сосудисто-венозной системы, неизлечимого хронического вирусного гепатита С, сахарного диабета 2 типа, остеохондроза позвоночника, апноэ сна тяжёлой степени и многих других недугов обвиняемый имеет вес более 220 кг. Для заключённого с такой массой тела в СИЗО не существует ни кровати, ни стульев, ни других необходимых для нормального функционирования организма предметов обихода, что превращает в пытку нахождение обвиняемого в СИЗО.
3.2. Согласно медицинской справке от 23 сентября 2016 г., подписанной начальником СИЗО полковником полиции Прокопенко И.П., Маяков А.В. получает ежедневное амбулаторное лечение, но это лечение явно недостаточно ввиду скромности отпускаемых на него средств и не может быть эффективно оказано в критические моменты болезни, которые случаются слишком часто.
3.3. Начальник СИЗО вынужден был советоваться с адвокатом по поводу острой проблемы с истязающим организм заболеванием - обструктивное апноэ сна тяжёлой степени, по поводу которого невозможно было в течение полутора месяцев начать лечение и даже пригласить специалиста сомнолога».

<э…>
Суд не приобщил к материалам дела, но обозрел пять коллективных личных поручительств за Андрея Маякова. Ходатаи - 72 известных россиянина, которые, высоко оценивая положительные качества осуждённого, ручаются за Маякова. Среди них рабочие и выдающиеся учёные, юристы, журналисты, заслуженные деятели, артисты, космонавт, депутаты Государственной Думы и других уровней, советники Президента Российской Федерации Путина Владимира Владимировича, с которыми сотрудничал или которым помогал Маяков и которые безусловно понимают, что такое хорошо и что такое плохо. Среди этих личностей такие известные не только в России имена, как академик Чубайс, журналист и политолог Николай Сванидзе, профессор Шейнис, депутат Госдумы Пономарёв…
И вот этого, по всем признакам хорошего и ценного для общества молодого человека, не так давно переступившего порог 30-летия, судят за мошенничество по навету неработающей жены вора в законе Маслова и преступника Селина, нигде не работающего 39-летнего наркомана с непогашенными судимостями и вновь привлечённого к уголовной ответственности и преданного суду за наркотики (л. 8-оборот протокола с.з.),т.е. криминальной личности, на которой метки ставить негде.

<э…>  
Из многочисленных документов дела и из показаний свидетелей видно, что, несмотря на целый букет серьёзных заболеваний Маякова, он был самым активным сотрудником Комитета и на нём в решающей степени держалось финансовое благополучие общественной организации «Комитет «За гражданские права». Маяков не просто был самым активным и предприимчивым сотрудником, по словам председателя Комитета, он был «ключевой фигурой» Комитета «За гражданские права», одной из ведущих правозащитных общественных организаций России (листы 20, 39 протокола с.з.).
Понимая свою значимость для Комитета, Андрей Маяков с любовью и даже с некоторым азартом выполнял свои многочисленные функции - консультировал граждан, составлял заявки на гранты, организовывал их оформление, как заместитель главы Комитета координировал работу сотрудников и осуществлял контроль за исполнением поручений, вёл отчётность перед соответствующими органами, выполнял основной объём хозяйственных функций. В 2014 году он учредил автономную некоммерческую организацию «Центр доступного правосудия» и как глава Центра инициировал свою работу в качестве предпринимателя, когда его функции выходили за формальные рамки Комитета (об этом он давал показания с первого же дня его допросов - см. т. 2 л.д. 170).
 
<э…>
При всей этой активности и предприимчивости Маяков не нажил богатств - нет у него ни яхты, ни дачи, ни вкладов, но нажил целую систему опасных хронических заболеваний, для лечения которых доктора прописали ему 25 медицинских препаратов. Как показал в суде его руководитель Бабушкин, средства, накопленные в течение 8-10 месяцев года, Маяков вкладывал в организацию своего кратковременного отпуска и поддержания здоровья за рубежом.
В свои 32 года Маяков живёт в той же квартире, в которой родился и которую сотрудники полиции изуродовали, в нетрезвом состоянии приказав вырезать болгаркой входные двери квартиры в ночь, точнее в 5 утра 17 сентября (т. 3 л.д. 90), будто им кто-то препятствовал войти туда по-людски, с помощью ключа или хотя бы отмычки. Надо было всё крушить на своём пути, как в последние годы такие правоохранители пытаются крушить российскую правозащитную систему, составной частью которой являемся и мы, адвокаты.
 
По закону суд обязан исследовать также причины, которые привели к возбуждению уголовного дела и привлечению лица к уголовной ответственности. Поэтому в нескольких словах отклонюсь на характеристику ситуации в руководстве Комитета, где работают опытные и очень опытные юристы, в том числе известные адвокаты и люди, прошедшие суровые жизненные университеты.

<э…>
В плане дезорганизации работы правозащитников безусловно достигнута цель, поставленная организаторами провокации против Комитета.
 
Сотрудник Комитета не имеет права назначить гонорар за оказание правовой помощи. Назначение гонорара - это административный проступок. Поэтому предприимчивый Маяков инициировал регистрацию автономной некоммерческой организации «Центр доступного правосудия», устав которого по ходатайству защиты суд приобщил к материалам дела (л. 48 оборот протокола с.з.).
В тех случаях, когда функции Маякова как первого заместителя главы Комитета выходили за формальные рамки, очерченные Уставом Комитета, Маяков обоснованно действовал в качестве главы Центра, подключая к решению возникшей проблемы свои предпринимательские способности. И в этом плане его действия нельзя подводить под состав уголовного деяния, именуемого мошенничеством, потому что они не выходили за пределы правового поля, никого он не обманывал и делал то, что обещал, а обещания не выходили за рамки законного и разумного. Даже тогда, когда в беседе с ним наедине под аудиозапись Никольский и Селин провоцировали Маякова, чтобы он дал 100-процентную гарантию успеха и назвал фамилию должностного лица, для которого они намерены передать деньги, никого он не называл, никакой гарантии не давал, обещал добиваться результата, обращаться по инстанциям, писать, говорить, действовать профессионально.
 Деятельность Маякова в этих случаях нельзя характеризовать и как незаконное предпринимательство. Дело в том, что в соответствии со ст. 171 УК РФ под незаконное предпринимательство подводится лишь «Осуществление предпринимательской деятельности без регистрации или без лицензии, когда такая лицензия обязательна». Лицензии в данной ситуации закон не требует, а государственная регистрация Центра как юридического лица имеется.
И если на первом этапе работы с Масловой, которую, напомню, он ни в одном своём обещании не обманул, Маяков допускал отступление от принципа исполнения работ под благотворительный взнос, то в 2014 году он же и устранил этот недостаток, зарегистрировав ООО «Центр доступного правосудия».
 
<э…>
Мы уже знаем, что это за лица (Селин, Маслова), подавшие заявления о возбуждении против Маякова уголовного дела. Что легло в основу заявлений этих лиц о возбуждении дела?
 
Исследуем факты в хронологическом порядке.
 
Эпизоды преступления, инкриминированные как мошенничество в отношении Масловой.
 
Кратко суть дела в соответствии с собранными многочисленными доказательствами такова. В июне 2013 года Маслова - по поручению своего заключённого мужа адресно обратилась к Маякову, разыскав его через Интернет. Она попросила оказать её мужу правовую помощь - сделать всё возможное в рамках закона, чтобы облегчить положение Маслова, находящегося в угрожающем для здоровья положении, т.к. администрация колонии нарушает его законные права.
Активная работа Маякова и других сотрудников Комитета по оказанию помощи Масловой и её мужу продолжалась 27 месяцев - с июня 2013 года по сентябрь 2015 года.
Помощь эта, как стало ясно в первые месяцы работы Маякова по делу Маслова, должна была оказываться по трём направлениям - в отношении Маслова исключить произвол администрации (1) исправительной колонии, в которой он отбывает наказание по приговору суда; устранить нарушения администрации колонии по медицинской части в плане занижения степени болезни (2) и общего состояния здоровья мужа, что делает неэффективным его лечение и препятствует освобождению его от отбытия наказания по медицинским показаниям; сделать всё возможное относительно создания специальной медицинской комиссии (3), которая бы провела тщательное обследование больного заключённого Маслова, по результатам которого был бы определён истинный характер заболеваний, дававший, судя по представленному стороной потерпевшей Масловой решению суда право на освобождение по болезни заключённого Маслова от дальнейшего отбывания наказания.
Если стать на позицию обвинения и считать работу Маякова (и Комитета) в этом направлении преступлением, то следовало бы сделать последовательный вывод - это преступление длящееся (ч. 3 ст. 159 УК РФ), не требующее двойной квалификации и двойного наказания, приведённых в приговоре.
 
Взаимоотношения Маякова (и Комитета) с Масловой - это классический пример гражданско-правовых отношений.
 
В момент заключения устной сделки Масловой с Маяковым на оказание помощи Маслову ещё не было известно то, что впоследствии стало известно по переписке главы Комитета Бабушкина с ФСИН, а именно, что решение суда о предыдущем освобождении от наказания Маслова было постановлено на сфальсифицированных документах, представленных стороной Маслова (к этой стороне, как знаем, относятся его супруга и свидетель Волченский). Маяков и Комитет, не зная этого, рьяно, со всей присущей энергией и оптимизмом взялись за согласованную в соответствии с нормами ГК РФ Маяковым с Масловой сумму в 100 тысяч рублей решить эту, казалось, простую, можно сказать, почти решённую проблему - ну коль есть уже решение суда о наличии болезни, дающей право на освобождение от заключения, то что тут неясного? Осталось, по мнению Маякова, преодолеть чисто бюрократические формальности.
За работу по этому направлению Маслова не тайно, а совершенно официально перевела на банковскую карту Маякова 100 тысяч рублей. Маяков немедленно включился в работу, пообещав Масловой поставить эту проблему для решения перед соответствующими органами и должностными лицам. Это обещание Маяков очень быстро и активно выполнил, атаковав колонию, где отбывал наказание Маслов, серией писем, запросов и вопросов от имени Бабушкина - в чём дело, всё ведь ясно, тяжело больного заключённого нужно освобождать, есть же решение суда, чего тянуть?
Эта деятельная ситуация Маякова и Комитета подтверждена целым рядом документов и показаний свидетелей, а также отражена в кратком отчёте о проделанной работе, который приводится ниже.
Таким образом, было сделано всё возможное по реализации первого этапа обещанной помощи Маслову.
 
Разумеется, что в этой правовой ситуации руководство колонии с некоторым раздражением отнеслось к смелости своего заключённого Маслова и к напору его защитников в лице руководителей Комитета Маякова и Бабушкина. Это, надо сказать, справедливое раздражение чувствуется в тоне некоторых ответов ФСИН главе Комитета А.В. Бабушкину. Естественно, что результатом раздражения руководства колонии от наглости своего сидельца Маслова и от напора Комитета могло стать и, очевидно, стало на первом этапе некоторое ужесточение режима этому криминальному авторитету. И тогда Маслов через свою супругу забил тревогу и запросил содействия Маякова в смягчении режима с целью улучшения отношения администрации колонии к нему. За работу по решению этой проблемы  Маслова официально согласилась перевести на карту Маякова 170 тысяч рублей.
 
Маяков, веря в то, что администрация колонии действует незаконно и что справедливость на его стороне и стороне его подзащитного Маслова, ещё более активизировал свои действия, привлёк к решению вопроса не только главу Комитета Бабушкина А.В., но и других сотрудников (лист 21 протокола с.з.), которым (в соответствии с приобщённым к делу распоряжением главы Комитета от 2012 года - лист 57 протокола с.з.) был вправе давать указания по службе. Во ФСИН были направлены очередные письма. Председатель Комитета А.В. Бабушкин выехал в командировку в колонию, проверил обоснованность жалоб на администрацию колонии граждан, в том числе и Масловой, встретился с Масловым, составил Заключение по итогам посещения колонии № 1 по Кировской области. В Заключении констатировал нарушение прав заключённых, в том числе и грубые нарушения прав заключённого Маслова (т. 4 л.д. 22-24, 185-187). После этого отношение администрации колонии смягчилось, а положение заключённого, по признанию и самого Маслова, улучшилось (т. 2 л.д. 91).
Таким образом был успешно реализован намечавшийся второй этап помощи Маслову.
 
Без создания специальной медицинской комиссии решить вопрос об освобождении Маслова от наказания по болезни было невозможно. Оплату за работу Маякова на третьем этапе - добиться создания медицинской комиссии и проконтролировать объективность работы комиссии по установлению действительного диагноза заболевания, дающего право на освобождение от дальнейшего отбывания наказания, - Маслова перевела также официально на банковскую карту Маякова 400 тысяч рублей.
У суда нет информации о том, что неработающей Масловой переведена общая сумма 670 тысяч рублей - это деньги, заработанные тяжким трудом. Здесь можно было бы строить лишь предположения. И за эти деньги суд лишил Маякова свободы на 5 лет. Но суду известно, что, прежде чем Маяков и Бабушкин обратились по поводу формирования медицинской комиссии по Маслову, Маяков изучал медицинские аспекты проблемы, получал платные консультации врача Симаниной (лист 39, 69 протокола с.з. ), готовил правовую позицию по оказанию помощи Маслову.
 
Можно предположить, что примерно в такую сумму при прошлом освобождении мужа от наказания обошлась фальсификация представленных в суд документов. Подспудно, наверное, Маслова и надеялась, что Маяков тоже предпримет что-то аналогичное. Однако с Маяковым не было никакого разговора о каких бы то ни было незаконных действиях, фальсификации медицинских или иных документов, дающих право на освобождение Маслова.
 
Вот такие гражданско-правовые отношения, не выходящие за границы правового поля, установились по устной сделке между Маяковым и Масловой на протяжении 2 лет и 3 месяцев работы Маякова по поручению Масловой. Никаких упрёков не было со стороны Масловой в обмане или в незаконном присвоении Маяковым денег по этим трём эпизодам официальных оплат за производившуюся Маяковым и Комитетом работу по оказанию правовой помощи Маслову.
Следует отметить, что работа Маякова по третьему этапу помощи Масловым была остановлена арестом 16 сентября 2015 г. совсем по другому поводу - в связи с организованной и проведённой против него провокацией через подследственного по наркоделу Селина.
  
<э…>
Документальная характеристика этой работы не только Маякова, координировавшего работу в качестве заместителя главы Комитета и главы ООО «Центра доступного правосудия» в интересах Масловой и её супруга, но и деятельности в этом направлении всего Комитета «За гражданские права»:
 
1. Обращение главы Комитета “За гражданские права” Бабушкина А.В. в управление Генеральной прокуратуры от 6 и 8 июля 2013 г. (т. 4 л.д. 171-172, 173-174).
2. Обращение Бабушкина к заместителю диреткора ФСИН по Кировской области от 15 июля 2013 г. (т. 4 л.д 176-177).
3. Обращение Бабушкина к советнику Президента России Федотову от 28 июля 2014 г. и ответ Федотова от 01 августа 2014 г. (ход-во в доп. к суд.сл.).
4. Обращение Бабушкина к начальнику МСЧ-43 от 14 мая 2014 г. и ответ начальника от 26 июня 2014 г. (ход-во в доп к суд.сл.).
5. Обращение Бабушкина к начальнику МСЧ-43 от 28 июля 2014 г. и ответ начальника МСЧ от 04.09.2014 г. (ход-во в доп к суд.сл.).
6. Обращение Бабушкина к советнику Президента России Федотову и ответ Федотова от 1 августа 2015 г. (т. 1 л.д. 245).
7. Обращение Бабушкина к советнику Президента России Федотову и ответ Бабушкину от 22 сентября 2015 г. (т. 3 л.д. 89-90).
8. Обращение Бабушкина к начальнику МСЧ ФСИН и ответ ему от 19 ноября 2014 г. (т. 1 л.д. 246).
9. Обращение Бабушкина к начальнику МСЧ ФСИН и ответ ему от 6 августа 2014 г. (т.3 л.д. 89-90). 
10. Обращение Бабушкина А.В. во ФСИН по Кировской области в интересах Маслова и ответы ему от 6 июля 2013 г. (т. 4 л.д. 171-171).
11.  Обращение Бабушкина А.В. от 8 июля 2013 г. в Управление Генеральной прокуратуры (т. 4 л.д 173-174).
12. Обращение Бабушкина А.В. от 15 июля 2013 г.к заместителю Директора ФСИН “по согласованию” (т. 4 л.д. 176-177).
13. Обращение Бабушкина А.В. от 28 июля и 14 августа 2014 г. к начальнику МСЧ ФСИН (т. 4 л.д 182-184).
14. Посещение Бабушкиным ИК-1 по Кировской области 2 марта 2015 г., встреча с Масловым и составление Заключения от 29 марта 2015 г. по итогам посещения, в т.ч. и по Маслову (т. 4 л.д. 185-187).
15. Обращение Бабушкина к начальнику управления организации медицинско санитарного обеспечения ФСИН России от 14 мая 2014 г. о переводе Маслова в санчасть (т. 4 л.д. 179-180).
16. Телефонная связь  Маякова с Масловой - 147 звонков, в т.ч. 81 исходящих (т. 3 л.д. 225-228).
17. Телефонная связь Маякова с Волченским, представителем Масловой - 107 звонков, в т.ч. 43 исходящих (т. 3 л.д. 223-225).
18. Одна лишь электронная переписка Маякова с Масловой через Волченского занимает 86 листов уголовного дела (т. 4 л.д. 9-94).
19. Занимался составлением в интересах Маслова обращений  от имени Бабушкина А.В., их отсылкой и контролем за движением дела Маяков,  иногда проекты обращений составлял Федосеенков и другие сотрудники Комитета. Всю эту работу в интересах Маслова, выполнявшуюся в течение 2013-2015 г., координировал Маяков А.В. (т. 2 л.д. 6-9).
20. По показанию самого Маслова (т. 2 л.д. 91) и по некоторым письмам Масловой положительные результаты этой очень большой работы были налицо, хотя максимально запланированного результата (организовать комиссию, которая должна была установить заболевание, исключающее пребывание в заключении Маслова) добиться не удалось, возможно, и из-за ареста Маякова, с другой стороны, возможно, по объективным причинам (повлиял  тот факт, что первоначальное освобождение Маслова из колонии было результатом документального подлога с его стороны, о чём ни Маякову, ни Комитету не было известно).
21. Заключённого Маслова в 2016 г. перевели для дальнейшего отбывания наказания ближе к месту его жительства, и сейчас он постоянно находится на лечении в Лечебном исправительном учреждении № 15 г. Волгограда, в чём несомненно есть заслуга перечисленной выше, более, чем двухлетней работы Маякова как главы ООО “Центр доступного правосудия” и его коллег по Комитету “За гражданские права”.
 
Таким образом, по всем этим трём направлениям облегчения участи Маслова самая активная работа длилась на протяжении 2 лет и 3 месяцев вплоть до задержания Маякова. Никакого обмана и мошеннических действий в отношении Масловой Маяков не допустил, никого он не вводил в заблуждение, добросовестно и настойчиво в течение двух с лишним лет выполнял обещанные Масловой функции, подсоединив к реализации этой работы целый ряд сотрудников Комитета.
На вопрос председательствующего, для привлечения специалистов медицинской комиссии «Вы расчёты производили?» (л. 47-оборот протокола с.з.) последовал ответ Маякова: «Да, на заключение комиссии экспертов у меня деньги ещё оставались.» (см.там же)
 
Если можно было бы счесть эти полученные от Масловой 670 тысяч оплатой труда Маякова и ещё 3-4 сотрудников Комитета за 27 месяцев работы на Масловых, то заработная плата сотрудника составила бы 5 тысяч рублей в месяц.
Не от перегруженности важной государственной работой придумали эти сотрудники дело Маякова и привлекли к раскручиванию этого дела самые что ни на есть явные отбросы российского общества в виде наркоманов и особо опасного преступника.
 
<э…>
Для стороны защиты по настоящему делу с самого начала было ясно, что между Масловой и Маяковым сложились по инициативе Масловой классические гражданско-правовые отношения. И мы ставили вопрос о прекращении уголовного дела по эпизодам Масловой. Но наша обвинительная часть юстиции такова, что если предъявили человеку обвинение, да ещё инициатива в этом исходит от СКР с участием ФСБ (л. 8-оборот протокола с.з.), то пусть это обвинение в неизменном виде движется до самой совещательной комнаты, возможно, там подсудимому посчастливится попасть в тот менее, чем один процент оправданных, о котором мы знаем из официальной судебной статистики…
 
<э…> 
Сделка, которую заключила Маслова с Маяковым, называется на языке Гражданского кодекса «Договор поручения». В силу договора поручения одна сторона (поверенный) обязуется совершить от  имени и за счёт другой стороны (доверителя) с указанием срока (…) или без такого указания определённые юридические действия (ст. 971 ГК РФ). При этом «Доверитель обязан уплатить поверенному вознаграждение», в том числе и в случаях, «когда договор поручения связан с осуществлением обеими сторонами или одной из них предпринимательской деятельности» (ч. 1 ст. 972 ГК РФ).
Так российский Гражданский кодекс расценивает действия Маякова А.В. по сделке с ним Масловой З.В.
А следствие эту классическую гражданско-правовую сделку по оказанию помощи Масловым, в которой нет и намёка на обман, представило суду не просто как продолжаемое преступление, но ещё и как совершение двух преступлений (нарушение части 21 указания Пленума ВС РФ № 51 от 29 ноября 2016 г. «О судебном приговоре»), а суд перенёс эту часть обвинительного заключения в приговор.

 <э…>
Дело Маякова породили и начали готовить арест Маякова задолго до 16 сентября 2015 г. А 16 сентября около 17 часов сотрудники полиции (т. 1 л.д. 73) в ходе явно незаконного так называемого ОРМ реализовали заранее подготовленные для ареста и возбуждения уголовного дела материалы, демонстративно и громко на всю Россию объявив о задержании «Замглавы «Комитета за гражданские права». Протокол задержания Маякова был оформлен почти через 6 часов - в 22 часа 27 минут (т. 2 л.д. 111-115).
 
Анализируя акцию по задержанию Маякова, мне следует обратить внимание уважаемого суда на Постановление от 02 октября 2012 г. Европейского суда по правам человека по делу «Веселов и другие против Российской Федерации». В этом Постановлении разъясняется, что считать законным, а что противозаконным при проведении ОРМ. Законность проведения оперативно-розыскного мероприятия зависит не только от наличия у правоохранительного органа информации о противоправном поведении лица и существовании у него потенциального преступного умысла, но и от того, кто инициировал совершение деяния, подпадающего под признаки преступления.
Используя указанный критерий по одному из уголовных дел, Европейский суд по правам человека установил, что оперативно-розыскное мероприятие предполагало провокацию: «…инициатива поступила именно со стороны офицера(…), заявителю была предложена значительная сумма (за поставку большого количества наркотиков). Очевидно, что это (явилось побуждением для доставки  товара) и свидетельствует о расширении функции полицейских от оперативных сотрудников до провокаторов. Они не просто присоединились к совершаемому преступлению, но и спровоцировали его».
 
Следствие по настоящему делу утаило от суда видеозапись задержания Маякова. Один из оперативных сотрудников, допрошенных в суде, показал, что видеозапись не велась, другой сказал, что вроде бы велась, но утрачена. Эти свидетели-полицейские лгут. Велась, и до сих пор вся Россия может смотреть эту видеозапись на официальном сайте телеканала НТВ - ntv.ru/novosti/1526516.

В деле имеются показания свидетеля Яшина А.Ю. (старший оперуполномоченный знаменитого теперь уже ОЭБиПК ГУ МВД России),  от (?)  января 2016 г. (документ без даты). Это лицо, которое организовывало и исполняло акцию и руководило задержанием Маякова: «После окончания осмотра места происшествия и подписания протокола Маяков заявил, что к нему не был допущен адвокат, что не соответствует действительности (очевидная ложь - Г.Ш.). При осмотре автомобиля присутствовал адвокат. Также была скопирована видеозапись с технического средства «видеокон» на компакт-диск. По неизвестным обстоятельствам диск размагнитился, информация, находящаяся на нём, удалилась, в связи с чем не был представлен следствию» (т. 2 л.д. 108).
В судебном заседании 6 июня 2016 г. этот деятель выдающегося коррупционного Отдела экономической борьбы и противодействия коррупции, которым до 11 сентября с.г. руководил миллиардер полковник Захарченко, лукавил: «Велась ли видеосъёмка - не знаю, не помню. Куда делось видео - не знаю…» (л. 32 протокола с.з.).
В дело эта запись не приобщена, потому что она уничтожена или упрятана от следствия и суда. Суд обозрел содержание расшифровки этой видеозаписи на российском государственном \ телеканале НТВ. Отмечу лишь одну единственную чёрточку этой видеотрансляции - Селин, обвинитель Маякова, по чьему заявлению возбуждено уголовное дело, не сказал ни одного слова обвинения, всё до последнего аргумента, до последней цифры приводил оперативный сотрудник, а Селин лишь повторил «Да.».
 
Следствию сохранять в деле такую видеозапись нельзя по ряду причин:
 
1) Оперативный сотрудник Яшин объявляет Маякову: «Вы задержаны!». Это происходит до 17 часов, потому что в 17 часов уже начат осмотр места происшествия с понятыми, но без адвоката (т. 1 л.д. 97). Адвокат Невелёв, будучи допрошенным в суде в качестве свидетеля, пояснил, что прибыл на место задержания Маякова, предъявил ордер и удостоверение адвоката, однако не был допущен к участию в осмотре места происшествия (листы 34-35 протокола с.з.).
По документам дела Маяков задержан лишь через пять с лишним часов после фактического задержания, в ночное время - в 22:27 (т. 2 л.д. 111-115). Сразу два процессуальных нарушения - искажено время задержания и нарушен закон о запрете без крайней необходимости производить следственные действия в ночное время.
 
2. Текст (и видео) фиксирует отсутствие адвоката и при задержании, и при производстве осмотра места происшествия. Мы слышали показания свидетеля Невелёва, адвоката, который на первой стадии выполнения следственных действий, предъявив удостоверение и ордер настаивал, чтобы его допустили к участию в данном следственном действии, но ему отказали в этом, разрешив участвовать лишь в осмотре автомобиля. Это подтвердил и Селин при дополнительном его допросе в суде.
Правда, в ходе дополнительного допроса Селин неожиданно для стороны защиты заявил, что 16 сентября 2015 г. речь вёл не о 450, а 900 тысячах рублей. Но это утверждение является ложью не только потому, что на предварительном следствии буквально на второй день после задержания Маякова и при первом допросе в суде он подтвердил показание Маякова о том, что первый взнос должен был составлять не 900, а 450 тысяч (л. 8-оборот протокола с.з.), но и потому, что из расшифровки видеозаписи процедуры задержания следует, что Селин никакой суммы не называл, а сумму в 900 тысяч рублей назвал оперативный работник Яшин, что очевидно в первое мгновение смутило и самого Селина (если просматривать видеозапись), который накануне задержания звонил Маякову и говорил, что собрано 450 тысяч рублей. Поэтому единственным подтверждением утверждения оперативного работника Яшина о 900 тысячах был кивок Селина и слово «Да». Но, как теперь мы знаем, ни Яшину, ни Захарченко в его ОЭБиПК, который командовал парадом до недавнего времени, верить никак нельзя. 900 или 450? Вопрос принципиальный, потому что информация в СМИ  от 17 сентября Следственного комитета о совершении «заместителем Главы правозащитной организации» покушения на «особо крупное мошенничество» является по существу дезинформацией, если речь шла о 450 тысячах.
ОРМ-провокацию готовили не простачки, а профессиональные оперативные сотрудники, задачей которых было сделать всё возможное, чтобы подозреваемый не вывернулся. СМИ были приглашены для освещения шоу - «блестящей операции» по изобличению «ключевой фигуры» ведущей правозащитной организации в совершении тяжкого преступления. Поэтому Селин как исполнитель провокации был экипирован всей необходимой техникой и его айфон был оборудован диктофоном. Однако предшествовавший задержанию разговор Селина с Маяковым, в котором речь шла о подготовленных не 900, а 450 тысячах, скрыт от следствия и суда именно потому, что эта информация исключает озвученный через СМИ на всю Россию вывод о покушении на совершение тяжкого преступления, исключает признание Маякова опасным рецидивистом и вообще сводит на нет представляющееся неадекватным решение СКР, которым для расследования единственного эпизода нетяжкого преступления сформирована следственная группа из 4 следователей по особо важным делам (т. 1 л.д. 8).
3) Самый важный факт, отражённый в тексте (и видео), это то, что за проходящего по делу потерпевшим Селина абсолютно всё озвучивал руководивший акцией Яшин - вся до последнего слова информация по существу обвинения Маякова на этом показательном выступлении Селина исходила от Яшина, а от поникшего головой Селина - лишь одно тихое слово «Да».
 
И после этого мы должны поверить в то, что это Селин организовал всё хитросплетение провокации против Маякова, которая начала готовиться не позднее 23 августа 2015 г., а если быть более точным, то 27 июля в момент задержания Селина за подброшенный ему наркотик. А 28 августа 2015 г. ни с того, ни с сего два судимых и нигде не работающих наркомана Селин и Никольский пришли к Маякову и якобы вручили ему невесть откуда свалившуюся на Селина неимоверную для безработного сумму в 250 тысяч рублей? Причём и эта встреча фиксировалась аудиоаппаратурой, но эта фиксация исчезла.
 
Естественно, после того, как стало известно, что этим друзьям-бездельникам была подарена от имени Маякова искомая Селиным сумма, да ещё с процентами, у стороны обвинения (да и у защитника) возник вопрос к подсудимому: «Если не брал, то с какой стати отдавал?». 
Ну, отдавал-то не он, помогли Маякову те, кому он помогал. А объяснил подсудимый это «возмещение ущерба» в полном соответствии с российской судебной статистикой, которую он хорошо знает и которая обусловлена следующими обстоятельствами. Как известно, перед назначением Президентом юристов на высокую должность судьи, их, к сожалению, не учат критически относиться к предъявленному человеку обвинению. Поэтому, если тебе предъявили обвинение, да тем более если тебя взяли под стражу, то ты уже виновен. А возмещение ущерба признаётся важнейшим смягчающим наказание обстоятельством. Для Маякова с его букетом хронических болезней - это вопросы жизни и смерти.

<э…>
Подготовка провокации в отношении Маякова (против Комитета «За гражданские права») началась задолго до 15 сентября 2015 г.
В июле 2015 г. сотрудниками УР успешно организована провокацию в отношении Селина, ему подбросили наркотик и объяснили, что вновь нужно идти в тюрьму и надолго. Но, очевидно, объяснили и другое - несмотря на непогашенную судимость, даже под стражу не станем брать, останешься под подпиской, если дашь согласие вместе с другом Никольским, неоднократным участником в ОРМ (л. 43 протокола с.з.), поучаствовать в «изобличении мошенников» из Комитета «За гражданские права». Вынужденное согласие было получено. После неудавшейся провокации в отношении главы Комитета А.В. Бабушкина мошенником назначили Маякова, о котором стало известно, что за оказываемому им правовую помощь он с некоторых пор открыто назначает гонорар.
Видеозапись задержания Маякова 16 сентября 2015 года свидетельствует о том, что это ОРМ не имеет никакого отношения к законному процессуальному действию, которое должно негласно проводиться по негласно полученному разрешению суда. Вместо негласности продемонстрировано всей России тщательно подготовленное шоу с приглашением СМИ, с демонстрацией рабочих папок о сотрудничестве Комитета в том числе с международными правозащитными организациями, с интервью приглашённого некоего политолога Мартынова в ранге директора «Международного института новейших государств», выдающего себя за правозащитника(!) и усматривающего в действиях Комитета «За гражданские права» чуть ли не подготовку жёлтой революции…
 
Маяков без вины сидит  около года. А Селин на свободе, его до сих пор не берут под стражу как агента, цитирую, по «проведению оперативно-розыскных мероприятий, проводимых сотрудниками полиции и сотрудниками ФСБ России» (т. 1 л.д. 73).
 
В какие это ещё времена государственной безопасности Российской державы угрожал обычный «мошенник», неудачно покусившийся на «куклу» стоимостью в 10 тысяч рублей не государственных, а принадлежащих наркоману Селину, чтобы им занималась сама Федеральная служба безопасности России, которую для подстраховки провокации пригласил Следственный комитет, назначивший для расследования этого единственного эпизода наигранного покушения на присвоение 10 тысяч рублей группу в составе 4 следователей по особо важным делам?
Существенным для стороны защиты остаётся вопрос - кто мошенник? Не безработный ли наркоман и агент «полиции и ФСБ» по «проведению оперативно-розыскных мероприятий» Селин, заработавший на провокации против Маякова 275 тысяч на двоих с соучастником провокации «двуликим Янусом» Никольским-Юрченко, который (по его собственному признанию в суде) систематически участвует в ОРМ? (л. 43 протокола с.з.). Видно, хорошо оплачиваются функции подобных агентов, если они, годами не занимаясь общественно полезным трудом, имеют возможность безбедно жить, иметь автомобили, дорогостоящие айфоны (лист 9 протокола с.з.) и ко всему прочему потреблять дорогостоящую гадость в виде наркотиков.
 
И вновь обратимся к конкретным по делу фактам.
 
После задержания Селина с наркотиком в июле 2015 г. сотрудничавший ранее с Комитетом Никольский (тогда он ещё был не Юрченко, а Никольским) предложил ввязать в дело очищения друга от скверны Комитет «За гражданские права» и повёл Селина к главе Комитета Бабушкину. Очень отзывчивый, оперативный и готовый немедленно реагировать на всякое нарушение закона А.В. Бабушкин, зная, что оперативники часто «балуются» с подбрасыванием наркотиков, с открытым сердцем принял обращение этих проходимцев, сразу же связался с начальником полиции Сибановым и по существу решил вопрос Селина: полковник Сибанов заверил Бабушкина, что тщательно разберётся, пусть только потерпевший Селин явится к нему для дачи объяснения. Но ни Селин, ни его друг Никольский не пошли к начальнику полиции, позже объяснив, что побоялись (л. 20-оборот с.з.), «по причине недоверия к правоохранительным органам» (л. 43 протокола с.з.). Через некоторое время они обратились к Маякову, скрыв от него, что уже обращались к Бабушкину и что Бабушкин в принципе решил эту проблему безо всякого даже благотворительного взноса в кассу Комитета.
 
<э…>
Сначала была попытка Селина и Никольского 29 июля 2015 г. спровоцировать Бабушкина. Но с Бабушкиным получилась осечка, и провокаторы растерялись в связи с тем, что подобные вопросы Бабушкин решает мгновенно. Только что Бабушкину сообщили о провокации полицейских, подбросивших наркотик Селину, как Бабушкин тут же, в течение минуты, связался с начальником полиции Сибановым, проинформировал его и получил его согласие со всей серьёзностью проверить этот факт (л. 20-оборот протокола с.з. и др.). Бабушкин направил обратившихся к полковнику так быстро, что они даже не успели предложить Бабушкину что-либо такое, что 28 августа они предложили предприимчивому Маякову. Поэтому провокация в отношении главы Комитета Бабушкина сорвалась. Тогда, вероятно, Никольский, как старый агент полиции, отказавшись явиться с Селиным в назначенный день к начальнику полиции полковнику Сибанову (см. там же), посоветовавшись с теми, кто заинтересован в дискредитации Комитета как очень действенного правозащитного учреждения, решил взяться за первого заместителя главы Комитета Маякова. К тому времени уже было известно, что Маяков иногда назначает гонорар за оказание услуги. Назначение гонорара от Комитета было похоже на мошенничество. Но инициаторам дискредитации Комитета не было известно, что Маяков это делает в рамках не Комитета, а в рамках зарегистрированного им ООО «Центр доступного правосудия». А это уже не правонарушение, а предпринимательство.
28 августа 2015 г. Селин с Юрченко (к тому времени Никольский уже сменил фамилию, которая, очевидно, примелькалась в связи с частыми участиями в проведении ОРМ) явились к Маякову и предложили ему за плату поработать в плане решения проблемы Селина. Маяков с удовольствием согласился поработать не за благотворительный взнос, а за 250 тысяч рублей. При этом необходимо иметь в виду, что:
1) никаких денег от Селина и Никольского Маяков не получал, и об этом он всегда давал показания - с первых дней следствия (см. т. 2 л.д. 139, 145, 170 от 17.09.2015 г.) и в судебном заседании.  Поэтому сторона защиты недоумевает, на каком основании появилась не соответствующая действительности запись в приговоре о том, что «Суд доверяет показаниям подсудимого Маякова А.В. о получении от потерпевшего Селина денежных средств в размере 250 тыс. рублей».

<э…>
Никаких доказательств получения Маяковым от Селина 250 тысяч нет, да и откуда такой сумме взяться у безработных при заходе на провокацию? Селин и Никольский - оба нигде не работают, 10 тысяч на провокацию они в состоянии внести сотрудникам полиции, а вот 250 тысяч оба могли «заработать», рассчитывая их получить при успешном развитии провокации, когда Маяков окажется на скамье подсудимых и вынужден будет выплатить им эти сотни тысяч в «возмещение причинённого вреда». Так и случилось, как мы это видели выше;
2) оба друга в суде заявили, что и 28 августа аудиозапись они вели (л. 42, 43 протокола с.з. и др.), но она не сохранилась (ибо, если бы она была представлена, то по ней стало бы ясно, что никакая оплата 250 тысяч не производилась);
3) ради чего, решив вопрос с Бабушкиным и отказавшись реализовать это решение, нужно было обращаться ко второму лицу в Комитете, к его самому активному заместителю-«ключевой фигуре», если не с целью дискредитировать самое авторитетное правозащитное учреждение России?
 
Мы помним, что 28 августа друзья-наркоманы договорились с Маяковым о том, что проблема Селина будет решена в течение месяца, т.е. до 28 сентября. Маяков пообещал Селину за предложенную им и «Никольским» сумму помочь законными средствами и методами выбраться из ямы, в которую его втянули недобросовестные сотрудники полиции. Но Маяков категорически отрицал и отрицает, что получил от этих друзей какие-либо деньги. Можно было бы поверить даже, что Маяков уже получил 250 тысяч за предстоящую работу. А пообещав помочь незаконно привлечённому к уголовной ответственности Селину (именно в оказании такой помощи гражданам в подобных случаях и заключались обязанности сотрудников Комитета), Маяков немедленно приступил к работе в этом направлении. Но после этого всего через три дня, 01 сентября, Селина приглашает следователь Горохов на амбулаторную экспертизу, проводит соответствующую психологическую обработку Селина, демонстрирует ему 7 томов «уголовного дела Селина» (т. 1 л.д. 172), хотя для экспертизы следовало взять лишь один том со всеми материалами Селина (лист 30-оборот протокола с.з.) и тут же Селин (т.е. уже 1 сентября) после только что полученного от Маякова обещания помочь в течение месяца, а перезвонить через неделю (т.е. числа пятого сентября) вдруг «понял, что Маяков вводит меня в заблуждение и что он присвоил 250 тысяч рублей». А всего через неделю, а не через месяц, как обусловлено, друзья озвучивают своим покровителям информацию о том, что Маяков обманывает их. И тогда они, будучи обеспеченными аудиозаписывающей аппаратурой, встречаются с Маяковым 6 сентября и под запись пытаются добиться, чтобы тот дал «100-процентную гарантию» (т. 3 л.д. 194) решения вопроса и назвал бы должностное лицо, для которого нужны деньги. Никакой гарантии Маяков им не даёт, никакой фамилии не называет, ограничивается общими фразами о поборах, которые, к нашему общему несчастью, ещё имеют место в правоохранительной системе. Единственное, что обещает Маяков, «буду говорить», «буду делать всё возможное», «я работаю профессионально» (см. там же).
Никакого обмана. Всё правильно объясняет Маяков, ничего криминального в этих фразах нет/
 
Накануне задержания 16 сентября Селин звонит Маякову и говорит, что собрал 450 тысяч. Это не просто показания Маякова на следующий день после задержания. Именно 450, а не 900 тысяч, Селин подтвердил на очной ставке с Маяковым на следующий день после задержания - 17 сентября (т. 2 л.д. 146-147).
16 сентября Селин многократно звонит в Комитет. Маякову об этом сообщает референт Ракунова. Но он перегружен делами неотложными, поэтому отказывает во встрече. Но Селин явился в приёмную Комитета и ждёт. С «куклой» ждёт. Потому что за входной дверью Комитета в машинах его ждёт направивший его к Маякову отряд полицейских с приглашёнными ими журналистами с телевидения. Наконец, у Маякова пауза в работе, он по селектору приглашает Селина, тот после нескольких фраз оставляет на столе пачку с 10 тысячами рублей и купюрами-обманками эквивалентом, как недавно звонил Селин, в 450 тысяч. То есть, если вести речь о том, что Маяков имел умысел на мошенническое завладение денег, то речь могла бы идти о покушении на присвоение 450, но не 900 тысяч рублей (ч. 3 ст. 30, ч. 3ст. 159 УК РФ).
 
<э…>
Во всех жалобах адвокатов Маякова, участвовавших в деле на предварительном следствии, аргументированно ставился вопрос о том, что группа сотрудников правоохранительных органов совершила в отношении Маякова А.В. профессионально подготовленную и реализованную провокацию, которая готовилась длительное время. Мы представили тому целый ряд доказательств и представим ещё, включая обстоятельства, которые сводят к нулю и аудиозапись от 6 сентября, и ничего нестоящее с позиции теории доказательств в уголовном процессе ОРМ от 16 сентября, проведённое без разрешения суда, и ещё много чего можно представить в подтверждение этой позиции.
 
В соответствии с пунктами 32 и 33 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09 июля 2013 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», а также в соответствии с нормами международного права провокация преступления является обстоятельством, исключающим преступность деяния, подстрекательство сотрудников правоохранительных органов, спровоцировавшее лицо на принятие взятки или посредничество во взяточничестве, не может расцениваться как уголовно наказуемое деяние.
 
По аналогии права, которая не действует в уголовном праве, но действует в праве уголовно процессуальном (ч. 3 ст. 1 УПК РФ), аксиома - «жертва провокации не несёт уголовной ответственности» - распространяется и на ситуацию, при которой группа оперативных сотрудников доставила в офис Маякова провокатора, который знал, что в пачке находится 10 тысяч рублей как эквивалент 450, но не 900 тысяч рублей, он даже не предполагал, что эта группа натягивает Маякову часть 4 ст. 159 УК; провокатора, который оставил на столе Маякова муляж и тут же удалился в сторону заказчиков. Маякову и в голову прийти не могло, что только что по телефону Селин сообщил о 450 тысячах, вдруг он приносит 900 тысяч. Ну, не может быть такого. Знать о фактическом числе настоящих купюр и купюр-обманок Маяков тоже не мог, потому что до оставленной Селиным на столе «куклы» он не дотрагивался и, очевидно, не собирался куда-то немедленно прятать полученную за предстоящую работу сумму. Именно поэтому процессуально грамотные оперативные сотрудники, играющие по настоящему делу роль провокаторов преступления, не стали сохранять пачку для дактилоскопической экспертизы, а стали ощупывать её, запутывая оставленные на ней следы. Ведь проведи абсолютно необходимую в подобных случаях экспертизу, которая, установив отсутствие следов Маякова на верхней купюре, даёт подозреваемому право отрицать всё.

<э…>
Европейский суд по правам человека по уголовному делу «Ваньян против Российской Федерации» установил, что хотя операция выполнялась частным лицом, действовавшим в качестве агента правоохранительного органа, снабжённого легендой, но эта операция на самом деле была организована органами расследования, т.е. имело место подстрекательство  к совершению преступления.
 
Провокация в отношении Маякова А.В. и Комитета выполнялась частными лицами - ранее судимым безработным наркоманом Селиным с непогашенной судимостью (т. 1 л.д. 169 и др.), по легенде являющегося потерпевшим; с привлечением к организации провокации второго наркомана, тоже ранее неоднократно судимого (тоже с непогашенной судимостью «Никольского» (т. 1 л.д. 225 и др., вторая фамилия которого Юрченко - т. 1 л.д. 231-233), промышляющим «случайными заработками» (т. 1 л.д. 226) на делах, надо полагать, подобных делу Маякова.
 
<э…> 
На основании изложенного и ст. 389.1, 389.3, 389,4, 389.15, 389.16, 389.18, 389.21 УПК РФ
 
ПРОШУ:
 
1. Маякова Андрея Владимировича по обвинению в совершении мошенничества в отношении Масловой З.С. оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления.

2. Его же по обвинению в совершении мошенничества в отношении Селина Д.А. оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления, одновременно указав в оправдательном приговоре, что привлечение  Маякова к уголовной ответственности стало результатом совершённой против него сотрудниками полиции провокации.


(Фото: Дмитрия Лебедева - kommersant.ru )