Проблемы новых требований ЕСПЧ об исчерпании средств правовой защиты в России и защиты прав потерпевших

Последние несколько лет опыт известной правозащитной организации «Комитет за гражданские права», обрабатывающей тысячи обращений российских граждан как на личном приеме сотрудников, так и заочно (по переписке), показал:
Российский заявитель как предполагаемая жертва нарушения прав человека и основных свобод, включенных в сферу действия Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКЧП), все более ограничивается в доступности базового международного органа судебной защиты - Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ).
Это связано:
с системными проблемами делопроизводства в российских правоохранительных органах, особенно в судах,
с умалением роли прокуратуры как инстанции, способной обязать следствие начать уголовное преследование и провести надлежащее расследование;
с ухудшением качества российского правосудия;
и, к сожалению, с позицией самого Европейского Суда, который не замечает или решил перестать замечать все вышеперечисленные системные проблемы.

А.
Известно, что ежегодно в Европейский суд по правам человека из России поступают десятки тысяч жалоб на нарушение прав как индивидуумов, так и коллективов. Однако, абсолютное большинство из них признаются неприемлемыми еще при предварительной их оценке, и не рассматриваются по существу.
Одним из критериев такого «отсева» является критерий несовместимости жалобы с теми правами, свободами и их гарантиями от государств-участников юрисдикции ЕСПЧ, которые не охватываются Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, и Протоколами к ней.
В частности, например, Конвенция не содержит норм о защите права на труд или права иметь крышу над головой. Но, поскольку «толкователем» конвенционных норм выступает непосредственно Европейский Суд - применяется Конвенция гибко. Так, широчайший спектр прав человека, включая аспекты права на труд и жилье - могут быть защищены при условии прохождения жертвой нарушения внутренних судебных разбирательств. Если внутренними, национальными судами, были нарушены права заявителя по статье 6 Конвенции, а судебный спор носил «гражданский характер» либо представлял собой защиту от уголовного обвинения - то признание ЕСПЧ нарушения ст. 6 пролонгируется на признание неверным внутреннего судебного решения относительно неконвенционного права - в том числе, из области трудового или жилищного законодательства. Важно лишь, чтобы в случае гражданского спора это право носило «имущественный характер», а преследование человека властями могло быть истолковано Европейским Судом в качестве уголовного преследования.

Однако, существует ряд серьезных проблем с защитой индивидуумом фундаментальных прав человека, которые в большинстве случаев практики ЕСПЧ выпадают из его надзора по причине несовместимости, при любых условиях. Одной из проблем является отсутствие в Конвенции и Протоколах к ней гарантии государств на организацию эффективного механизма защиты потерпевших от уголовных правонарушений. Понятно, что правозащитное сообщество в РФ не часто обращает внимание на «потерпевшую сторону» - но не стоит забывать, что потерпевшими являются граждане, подавшие заявление о возбуждении уголовного дела по фактам незаконных действий сотрудников правоохранительных органов, по фактам деятельности мошенников или ставшие жертвами насилия над личностью в самых разных формах. К сожалению, нередко пострадавшие не получают никакой помощи государства - деньги и связи преступников делают их жалобы бесполезными. В этих случаях, расследование, по сути, не проводится; каждое следственное действие, если и выполняется - то с n-го раза по прямому указанию надзирающего прокурора; раз за разом потерпевший получает постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, с неизменным успехом своих жалоб, отменяя «отказное решение» в надзирающей прокуратуре либо в суде, чтобы… все началось сначала.

Конвенция о защите прав человека и основных свобод не защищает право потерпевшего на уголовное преследование. Это пол-беды - но не имеется в ее нормах и прямой гарантии в виде позитивного обязательства государства обеспечить эффективное расследование с целью доступности правосудия для потерпевшей стороны.

По некоторым жалобам, рассмотренным ЕСПЧ, фактически права потерпевших были защищены путем применения принципа «государство ответственно за непринятие соответствующих мер для защиты частного лица против действий других». Принцип связывался ЕСПЧ с такими статьями Конвенции, как, например: статья 3, гласящая о запрете пыток - Европейский Суд выразил позицию, что государство должно принять необходимые шаги, дабы воспрепятствовать бесчеловечному обращению с частным лицом другими частными лицами; статья 8, гласящая об уважении личной и семейной жизни - Европейский суд выразил позицию, что государство не разработало уголовные нормы, дОлжным образом защищающие детей с психическими отклонениями от сексуального насилия (в ЕСПЧ обращался родитель ребенка). Выражалась ЕСПЧ и позиция о том, что право на возмещение потерпевшему вреда от незаконного заключения под стражу или на возмещение расходов, понесенных пострадавшим в ходе незаконного уголовного преследования, подпадает в сферу юрисдикции ЕСПЧ, - только, если такое возмещение предусмотрено национальным законодательством.

Таким образом, такие, казалось бы, очевидные ситуации, когда международных судебный орган должен был бы осуществлять надзор по индивидуальным жалобам - жалобам потерпевших - на отсутствие доступа к суду из-за неэффективной деятельности государственных органов, ответственных за уголовное расследование; учитывая, что российское законодательство содержит и в УПК РФ, и в ГПК, ГК РФ, довольно разработанные нормы о возмещении вреда, нанесенного потерпевшему преступлением - должны повлечь гибкий подход ЕСПЧ к жалобам потерпевших, по крайней мере, по п. 1 ст. 6 Конвенции.

Б.
04 июня 2015 года вступило в силу решение ЕСПЧ по делу «Абрамян против России» (в деле было несколько российских заявителей). По своему существу это было решение о приемлемости жалобы; она была признана неприемлемой в силу того, что ЕСПЧ определился в своей прецедентной практике об исчерпанности средств внутренней правовой защиты в РФ в случаях обжалования нарушений конвенционных прав граждан (индивидуальных заявителей) в гражданском судопроизводстве - в конечной инстанции «второй этап кассационного обжалования в Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ».

Ранее, после изменений в ГПК РФ в 2012 году, когда ступени гражданского судопроизводства стали определяться в виде «суд первой инстанции - апелляционное обжалование - первый этап кассации (как правило президиум суда субъекта РФ) - второй этап кассационного обжалования (Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ) - надзорное производство», внятная позиция ЕСПЧ об исчерпанности - отсутствовала. По аналогии с предыдущей позицией ЕСПЧ о достаточности прохождения двух судебных инстанций в РФ (первой и второй, кассации), после внесения в ГПК указанных изменений, предполагаемые жертвы обращались в суд первой инстанции и в апелляцию, после чего, направляли жалобу в ЕСПЧ, по возможности обжалуя судебные решения в российских инстанциях дальше.

Главным аргументом в пользу увеличения судебных инстанций для исчерпания средств внутренней правовой защиты, Европейский Суд, судя по всему, использует доказательство правительства РФ в виде 11 решений Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ, отменяющей или изменяющей судебные решения предыдущих 3-х судебных инстанций, причем по мотивам, как представляется, находящимся в сфере действия конвенционного права. Также из текста решения ЕСПЧ следует, что большим плюсом стало решение законодателя об ограничении кассационного этапа 6-ю месяцами, причем на обе кассационные инстанции, что, по мнению ЕСПЧ, увеличило эффективность российского правосудия.

Позиции ЕСПЧ, вопреки абсолютному большинству его действительно справедливых позиций - глубоко ошибочна, основана на намеренной лоббистской выборке доказательств, сделанной российским правительством с целью исключить доступность международного суда для российских граждан. Эта позиция вообще не учитывает российскую действительность, она лишь теоретическая и оторвана от реальной жизни.

1. Значительное число российских граждан лишено возможности прохождения двух этапов кассации в течение полугода. В большинстве случаев, это жители крупных городов («миллионников»), а также арестованные и осужденные; больные, находящиеся в стационарах; душевнобольные, находящиеся в спецучреждениях; люди с ограниченными возможностями к передвижению; граждане, место пребывания которых имеет другой населенных пункт, нежели населенный пункт, где проходил суд 1 инстанции. При этом, ограничены в эффективном кассационном разбирательстве именно самые обездоленные из перечисленных категорий - малоимущие, или не имеющие родных и близких, то есть те, кто не в состоянии нанять адвоката или найти представителя своих интересов в судах. Теперь, даже доступ в ЕСПЧ станет для них невозможным!

Согласно ст. ст. 378, 379.1 ГПК РФ, кассационная инстанция рассматривает жалобу заявителя по существу только в случае приложения жалобщиком копий предшествующих судебных решений (как правило, это решение суда 1 инстанции и апелляционное определение). Срок в 6 месяцев начинает течь с момента оглашения апелляционного определения. Ни решение, ни апелляционное определение, по сложившейся в РФ судебной практике, вовсе не оглашаются целиком - только резолютивная часть. Для обжалования решений по существу вопроса, нужно получить полную мотивированную письменную копию решения суда. Несмотря на предписанный в законе срок в 5 дней - в действительности, решение суда первой инстанции как в канцелярии суда, так и по почте, можно ожидать в срок от нескольких недель до 1 года. Апелляционное определение вообще не вручается заявителю - оно вместе с делом пересылается в суд первой инстанции, и поступает в канцелярию суда первой инстанции в срок от 10 до 45 дней. Ожидать его вручения как личного, так и по почте - можно в тот же срок, что и первичное решение.

Возьмем для примера, первый выпавшей суд в поисковой строке по нужному контенту - Волжский районный суд города Саратова, «Обращения граждан» в режиме он-лайн.
Только первая страница за август 2015 года содержит 13 жалоб и требований о выдаче или высылке судебных решений по гражданским делам, и только 5 жалоб по другим вопросам движения дела. Имеется гражданка, дело которой слушалось в декабре 2014 года, а апелляция состоялась в марте 2015 года - и на август 2015 года судебные решения ей не выданы и не высланы… До истечения права на кассационное обжалование у нее остался 1 месяц!
Ссылка: http://volzhsky.sar.sudrf.ru/modules.php?name=gbook
И подобная ситуация, при должном мониторинге - наблюдается практически во всех судах крупных городов!

А такая категория российских граждан, как осужденные к лишению свободы, не только не могут «пройти» кассацию за полгода, но подчас и апелляцию. Так, например, ос. И. Асташин, находящийся в ИК-1 г. Норильска, жалобу которого по первой инстанции слушал Московский городской суд в 2014-м году, на сей день не получил решения суда. Только весной 2015 года ему были высланы скачанное его знакомыми с сайта суда, судебное решение, после чего он смог составить апелляцию.
Владимир Смирнов, отбывающий наказание в ИК-5 Ленинградской области, получил из Красносельского р/суда Санкт-Петербурга апелляционное определение за 2014 год в июле 2015 года, после истечения срока на кассационное обжалование.
Оба заключенных-заявителя проходили российские судебные инстанции гражданского судопроизводства для исчерпания средств внутренней защиты с целью обращения в ЕСПЧ; нарушения их прав лежали в сфере действия Конвенции. Представителей и адвокатов по этим делам у них нет.

Конечно же, российский заявитель совсем не лишен права пожаловаться судам на нарушение срока на разумное судебное разбирательство. Конечно, российский заявитель может просить суд о восстановлении срока на кассацию, - если разберется в хитростях нового ГПК, о том, что срок этот надо восстанавливать не в суде кассационной инстанции - а своем, районном, суде, в суде первой инстанции. Теоретически, потратив гораздо более чем 6 месяцев, и в зависимости от возможности доказать пропуск срока не по своей вине - гражданин прорвется сначала в первую, а затем, снова доказав пропуск срока не по своей вине - и во вторую кассацию.

Только отвечает ли сей подвиг требованию эффективности судопроизводства, отраженной в позициях самого Европейского Суда? Ведь решение вопроса по существу о предполагаемом конвенционном нарушении своего права в российских судах, вместо полугода, будет занимать годы?

2. Другим затруднением доступа к кассации является требование ГПК о предоставлении ТОЛЬКО заверенных нижестоящими судами копий судебных решений.
При этом, особенности такого заверения раскрываются в «Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде», которая в судах для обозрения граждан не предоставляется, ее положения судом при разрешении дел никому не разъясняются, а таким категориям лиц, как заключенные, лица под принудительным лечением - эта инструкция вообще недоступна.
Заверенной копией считается копия, подписанная судьей, секретарем, с гербовой печатью суда, прошитая нитью и проклеенная по нити, пронумерованная.
В случае выдачи или высылки копии решения хотя бы без одного из этих условий - кассационная жалоба возвращается заявителю без рассмотрения, а согласно нового ГПК - срок, потраченный на ее рассмотрение, не вычитается из 6-ти «положенных на кассацию» месяцев. Нередки случаи, когда суд 1 инстанции, не желая проявления интереса к своему решению Верховным Судом РФ - под конец срока на кассацию выдает заявителю «бракованные» копии судебных решений, а гражданин и не замечает «брак». Зато его всегда замечает первая кассационная инстанция.
Доказать в этом случае пропуск срока по вине суда - сложнее, чем в случае с несвоевременной высылкой судом копий решений. Ведь «незнание закона не освобождает от ответственности»… Инструкция находится в открытом доступе - не ознакомился с правилами заверения копий судебных решений - твои проблемы!

3. Следующим признаком неэффективности кассационной стадии гражданского судопроизводства с точки зрения конвенционного права является:
Дискреционность должностного лица (а именно судьи президиума суда субъекта РФ или судьи Верховного Суда РФ) в своем решении о передаче дела на рассмотрение составу суда или об отказе в этом жалобщику. Более того, дискреционен судья даже в решении об истребовании и изучении гражданского дела. Новый ГПК указывает рассматривать кассационные жалобы «по представленным материалам». Снятие копий с материалов дела обязанностью суда не является, заявитель делает это сам за счет собственных технических и человеческих ресурсов. Лица, не имеющие представителей и лишенные возможности передвижения (заключенные, больные и т.п.) - целиком зависят от усмотренческой позиции одного должностного лица российской фемиды, который увидит два-три судебных решения нижестоящих судов и прочтет доводы кассационной жалобы. У судейского чиновника даже нет обязанности заглянуть в материалы дела.
ЕСПЧ никогда не признавал эффективным разбирательство жалоб, стоящее в зависимости от дискреционных решений одного чиновника. Что произошло в этот раз?

4. В прецеденте «Абрамян против России» ЕСПЧ, судя по тексту, признал неэффективной с точки зрения исчерпания средств внутренней правовой защиты, - первую кассационную инстанцию (обычно это президиум суда субъекта РФ). Обязанность прохождения неэффективной судебной инстанции лишь для того, чтобы попасть-таки в эффективную - в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ - это какой-то правовой нонсенс; а напрямую, минуя президиум суда субъекта РФ, попасть в Верховный Суд РФ ГПК не дозволяет.

5. В прецеденте «Абрамян против России» ЕСПЧ, судя по тексту, указывает, что правильным было его решение о признании первой кассационной инстанции в арбитражном судопроизводстве России - эффективной, и необходимой для исчерпания средств внутренней правовой защиты, коль в ЕСПЧ обращается юридическое лицо. Но положение юрлица и человека - несравнимы между собой с точки зрения доступности правосудия. Юрлицо - это как правило коллектив; как правило, он имеет трудоспособного (передвигающегося) образованного представителя, задачей которого и является защита интересов организации везде, где только это возможно. Более того, юрлицо как правило имеет материальные ресурсы для обслуживания своих законных прав и интересов, тогда как обычный человек может быть их совершенно лишен в силу тяжелых жизненных обстоятельств.

Представляется разумным, если правозащитные организации и общественные активисты предпримут мониторинг гражданских дел и подберут конкретные случаи, свидетельствующие о неэффективности кассационного гражданского судебного разбирательства в России для рядового гражданина. Аналогично и в отношении жертв преступлений, которых государство «загоняло по кругу».
Разумно также обратиться в Судебный департамент при Верховном Суде РФ, в Верховный Суд, с вопросом о предпринятых с 2012 года мерах по обеспечению граждан-заявителей копиями судебных решений по гражданским делам в процессуальные и/или разумные сроки.
Собранные и проанализированные сведения направить Европейскому Суду по правам человека с целью изменить его некоторые позиции.