ФСИН России и феномен «белгородского стрелка»

Мне написал письмо обычный гражданин. Оказалось, что мысли, которые приходили мне в голову с момента появления в нашей российской действительности «белгородского стрелка» Ползуна - посетили не только меня.

Цитата: «Широко распространяемые СМИ помпезные новости о личном, героическом участии главы МВД в поимке маньяка-убийцы, и незамедлительном докладе об этом Путину, воспринимаются не иначе как фарс.
Кто ответственен за жуткую ситуацию в тюрьмах? Кто плодит убийц?
Почему вор в путинской тюрьме превратился в убийцу?
Прежде «исправительные» учреждения РФ превращены в пыточные концлагеря, где из людей делают полных моральных уродов. Расскажите об этом. Ведь люди совершенно ничего не знают о том кошмаре, что творится рядом с ними.
Чистоков Геннадий».

Действительно, еще до задержания этого, уж очень разрекламированого, убийцы 6 человек (похоже, этот белгородец затмил «славу» москвича майора Евсюкова), неоднократно была опубликована информация о том, что Сергей Ползун освободился из МЛС в 2012 году. Причем, порядка 2 лет перед истечением срока наказания, Ползун пребывал в ШИЗО, ПКТ в условиях одиночного заключения. Его родственники уверяют, что вернулся Сергей «не в себе», и они не раз пытались что-то сделать для оказания ему психиатрической помощи. Даже обращались к местной полиции, которая только посмеялась и посоветовала дать попить незадачливому родственнику успокоительных таблеток.

Представляется, что нет нужды рассказывать о пыточных зонах и тюрьмах России. Интернет давно заполнен и переполнен как рассказами потерпевших, так и обобщениями правозащитников.
Мне стало интересно другое - возможно ли отчетливо установить связь между уровнем рецидивной преступности, тенденцией преступности к более (или менее) тяжкой категории деяний и «методами» исправления осужденных, от незаконных типа избиений, истязаний и унижений до кажущихся вполне законными - например, заточением осужденного в одиночное заключение за нарушение режима содержания на месяцы и даже годы, что напрямую положениями УИК РФ не исключается.
Иными словами, очень хочется знать - не ФСИН ли России должны поблагодарить мы за «эффект белгородского стрелка»?

Скажу честно - обращалась только к самым доступным источникам, поэтому обобщения, изложенные ниже, могут быть существенно скорректированы.

Итак, мне не удалось обнаружить статистики общественных организаций о тенденциях в количестве жалоб на пытки и бесчеловечное отношение от заключенных. Нет и официальной статистики ежегодно признаваемых злостными нарушителями режима по всем учреждениям ФСИН, равно как и помещенных в штрафные изоляторы и помещения камерного типа.

Вместе с тем, официальная статистика ресурса ФСИН России (http://фсин.рф/statistics/), ограниченная, к сожалению, 2011 годом, показывает неуклонное снижение условно-досрочно освобожденных с 2005 по 2011 год (с 123371 до 108999), причем общее число освобожденных в каждом году - в основном по отбытию срока наказания - возрастает. Вполне вероятно, что данные цифры указывают на ужесточение пенитенциарной системы - больше взысканий - больше нарушителей - меньше осужденных, которых освободит суд условно-досрочно, ведь не секрет, что на 90% решение суда об УДО связано с мнением администрации учреждения и с количеством нарушений режима.

Есть на ресурсе ФСИН статистика рецидивной преступности, причем очень интересные цифры: существенно возросло количество судимых 3 и более раза лиц, например, с 23243 человек в 2005 году до 30570 человек в 2011 году; прирост идет ежегодно.

А суд - судит, причем уголовная репрессия постепенно возрастает также с 2005 по 2011 год, с 23243 человек до 30570 человек соответственно осужденных на срок свыше 15 лет. Однако, уровень особо опасного рецидива явно не снижается.

Что касается видовой характеристики преступлений, то явная тенденция на увеличение с 2005 по 2011 год в числе убийств и деяний, связанных с оборотом наркотиков. Таким образом, уголовно-исполнительная и уголовная репрессия не снижают уровень преступлений, направленных на лишение человека жизни.

Итак, кажется, есть некоторые вехи, позволяющие объективно говорить о том, что российская пенитенциарная система не справляется со своей исправительной функцией, а ее методы и подходы к заключенным «плодят» новые преступления со стороны тех, кто выходит на свободу. Ужесточение же наказаний государством, похоже, только усугубляет ситуацию с социализацией осужденных и освобожденных.

Замечу, что, согласно все той же официальной статистики, на 737 исправительных колоний приходится всего 53 (!) государственных унитарных предприятия. Для сравнения, при ИК и ВК имеется зато 555 храмов и 702 молитвенные комнаты, которые, очевидно, имеют для процесса ресоциализации мало значения, тогда, как известно, именно труд сделал из нечеловека - человека. У заключенных, осужденных к длительным срокам лишения свободы, полностью утрачиваются навыки жизни в большом коллективе людей, ориентированном на полезную цель. Также, не прививается привычка работать и зарабатывать. Представляется, что бич нашей системы ФСИН - асоциальное положение заключенного, причем самими же пенитенциариями во многом и спланированное. Человек существо социальное. Нарастание жестокости наказания, нарастание принципа «изоляции нарушителей» внутри самой исправительной системы - изоляции непокорных, неугодных и просто неустойчивых в поведении осужденных - , вполне может породить и не одного, а многих и многих «белгородских стрелков».