Комментарий к решению Госдумы РФ не ратифицировать протокол № 14 к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод

Народная мудрость недаром говорит, что из любого положения всегда есть два выхода. Можно строить новые тюрьмы для расселения содержащихся в них заключённых (так делают в нашей стране), а можно перестать сажать туда людей по любому поводу (чаще - без повода), а для оставшихся настоящих преступников создать соответствующие человеческому достоинству, но отнюдь не тепличные условия.
Можно, в расчёте на увеличивающийся поток жалоб в Европейский Суд по правам человека, расширять его штаты и «упрощая процедуру отказов» затруднять доступ к правосудию гражданам как раз тех стран, откуда идёт основной поток жалоб, потому что в этих самых странах более, чем в других, пренебрегают правами человека и гражданина. А можно, используя имеющиеся у международных органов рычаги и авторитет, воздействовать на правительства этих стран, чтобы заставить их уважать свой собственный народ. Вот тогда-то сократится количество подаваемых жалоб и, соответственно, возрастёт уважение к Европейскому Суду.
Безусловно, прочитав это, скептики скажут: «Утопия! Легко говорить, а как сделать?» В действительности, не так страшен чёрт, как его малюют. Рычагов, о которых идёт речь, много. Приведу в качестве примера один, весьма действенный. Европейский Суд, назначая гражданам справедливую компенсацию ущерба, причинённого действиями должностных лиц, исходит из размеров присуждаемых в таких случаях национальными судами сумм. Вот и получается, что в схожих случаях для англичан, немцев и прочих «западных» европейцев, справедливая компенсация исчисляется сотнями тысяч евро, а для восточных - тысячами, ибо наши судьи, защищающие государство и его чиновников от гражданина, ну очень не любят возмещать потерпевшим моральный вред, - не дай бог, обогатятся.
Присуждай Европейский Суд возмещение материального и морального вреда заявителям из России в размере не тысяч евро, провоцирующем государственных служащих на беспредел, а сотен тысяч евро, государству станет невыгодным содержать чиновников, его разоряющих, и оно, наконец, будет вынуждено реально наводить правовой порядок в стране. С другой стороны, уменьшится поток жалоб в международные организации, в том числе и в Европейский Суд, что значительно сократит объём его работы.
Далее. Сейчас первоначальные решения о приемлемости жалоб принимают Комитеты Европейского Суда, состоящие из трёх судей, решения окончательные, обжалованию не подлежат, и, что немаловажно, их текст и мотивация заявителям не сообщаются, а все документы по отклонённым жалобам спустя год уничтожаются. Понятно, какая ответственность лежит на этих органах и, соответственно, цена ошибки. Поэтому, передача прав на вынесение решений о приемлемости жалоб на усмотрение одному судье, несомненно, направлена на ускорение рассмотрения дел на первоначальной стадии, на облегчение жизни Суду, и приведет к существенному увеличению числа отклонённых жалоб. То есть жить гражданам станет тяжелее. Россиянам это хорошо известно. Дорогу в надзорные инстанции с недавних пор им тоже преграждает один судья, принимающий свои решения во внесудебном порядке и тоже немотивированно.
Статья 23 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, устанавливающая срок полномочий судей ЕСПЧ в шесть лет, одновременно предоставляет право Парламентской Ассамблее изменять срок полномочий отдельных судей в пределах от трёх до девяти лет. Такое положение вполне обосновано с разных точек зрения. В частности, люди, принимающие решения, не должны работать на одном месте более 4-5 лет, т.к. к этому сроку человек перестаёт замечать свои недостатки и качество этих решений резко снижается. Это - средние цифры. Поэтому увеличение срока полномочий для всех судей до 9 лет ни к чему хорошему не приведёт.
И, наконец, нельзя признать и достаточно обоснованной норму приемлемости жалобы, связанную с величиной причинённого ущерба заявителю. Во-первых, сам ущерб в большинстве случаев лишь частично материален, поэтому величина его достаточно неопределённая и может быть определена субъективно только после судебного разбирательства, а не до него. Во-вторых, Европейский Суд рассматривает поступающие жалобы только с точки зрения нарушения положений Европейской Конвенции. Поэтому крайне редки разбирательства дел по существу и причинённый заявителю вред опять-таки определяется судом субъективно. А в-третьих, сама норма должна быть величиной конкретной и точной, чего в данном случае нет и быть не может.
Таким образом, следует признать, что отказ Государственной Думы ратифицировать 14-й протокол - тот редкий в последнее время случай, когда решение принято во благо граждан России, да и не только её.
Вызывает, поэтому, сожаление, основанная лишь на эмоциях, позиция критиков решения Думы, тем более правозащитников, забывающих, что каждое государство имеет право выбора при подписании международных договоров, а обязанность исполнения относится только к подписанным им договорам.