Без стыда (к новым правилам наказания демонстрантов)

Чем топ-менеджер национальной корпорации отличается от восемнадцатилетней студентки, не имеющей родственников в политико-олигархической среде? Любой школьник ответит на этот вопрос без запинки - дело не в возрасте, образовании, и даже не порядке доходов. Разница в том, что первый может сбить на своем лимузине малыша и велеть водителю двигаться дальше, не опасаясь последствий, а вторую, окажись она в неурочном месте да еще с крамольной белой ленточкой на одежде, могут схватить, заковать в наручники и обвинить в разжигании смуты и нападении на полицейских, чтобы другим неповадно было. И солидные грамотные люди будут обсуждать ее преступление, и тратить гигантские деньги на многотрудное сочинение новых правил наказания демонстрантов, забыв о других государственных делах.

То, что в стране давно уже сосуществуют два типа людей - облеченные властью или приближенные к ней, и все прочие, и что живут они как будто на разных планетах, многократно уже описано и показано, как и то, что административный, то есть бюджетный ресурс употреблялся в основном для улучшения жизни привилегированного класса. Это было и в советское время.

Новое другое - существующая неприятная диспропорция и очевидная несправедливость получила в последние дни легальный статус, подтверждение в десятках решений, назначений , в законодательных инициативах и официальных комментариях. По сути дела основной месседж последних дней не дает возможности усомниться в том, что приоритет новой власти - защита самой власти и полезных ей людей и правил любой ценой. Все остальное второстепенно, а те, кто сомневаются - враги, отщепенцы и никчемный народишко. Они побеждены в ходе триумфально прошедших выборов, равных которым по чистоте еще не знала страна, да и весь мир. Недрогнувшим голосом, глядя прямо в экран на миллионы телезрителей эти слова произносит новый тайный орденоносец и, как он утверждает, истинный православный , руководитель ведомства. Обыватель изумлен искренне. Он такого еще не слышал, ни при Брежневе, ни после. Изумление, впрочем, довольно быстро смешают другие эмоции, дремавшие где-то на обочине сознания, не привычные обленившемуся уму.

«К вранью мы привыкли. И даже готовы понять. Вот перебарщивать не надо»,- так сказал заслуженный педагог, старый знакомый, рассказывая о развитии событиях после выборов в подмосковном городе, приблизившемся по официальным сводкам победы Единой России к рекордам Северного Кавказа.

Город давно известен как образец полного беспредела в правовом и социальном плане, ярчайший пример глубокого сращения криминала и администрации.
Ни обращения в суды, ни выступления СМИ, ни жалобы в Москву годами ничего не меняли. Люди, которые остались там жить, казалось бы, ко всему привыкли. Понятно, нарушения во время кампании и самих выборов тут были брутальнее, чем в других местах - с похищением заезжих наблюдателей, драками, угрозами и прочим. И не одни только эти нарушения произвели странных эффект - горожане перестали бояться. Перестали бояться учителя, которых заставляли сбрасывать бюллетени, перестали бояться рядовые полицейские, лавочники, домохозяйки, видевшие расправу с неугодными, они начали рассказывать и писать, выходить на улицы - их волновали не московские события, но свои, домашние... «Просто достали они всех, бесстыжие» , - закончил мой собеседник, и в его словах как будто прозвучал тот главный невысказанный лозунг, который объединил сотни тысяч очень разных людей на улицах российских городов и поселков, и миллионы тех, кто не вышел на улицы, но также имеет глаза и уши, и не разделяет восторгов от того, что богатые станут еще богаче, начальство - еще более неподсудным, а простые труженики будут работать больше, получать меньше, платить за все и не иметь возможности участвовать в принятых от их имени решениях.

Стыд - категория, конечно, не политическая. Но имеющая прямое отношение к судьбам политиков и политики. Наличие стыда - признак присутствия не только некоторых нравственны понятий, но и простого здравого смысла. Другими словами, необходимое условие того взаимного доверия власти и граждан, без которого невозможно стабильное развитие страны. Вернется здравый смысл - начнет возвращаться и утраченное доверие, о котором сегодня мечтают и демонстранты на улицах, и контролирующие их полицейские, и ветераны, и школьники, и правые, и левые, и верующие, и принципиально беспартийные атеисты, и все прочие.