О нарушении конституционных прав граждан, находящихся в Центре социальной адаптации Санкт-Петербурга

Мною - руководителем Санкт-Петербургского отделения правозащитной организации «Комитет за гражданские права», Пантелеевым Борисом Еремеевичем, была достигнута устная договоренность с директором Центра социальной адаптации для лиц освободившихся из мест лишения свободы (Центр) Санкт-Петербурга о посещении данного Центра 29-04-2011.

Целью посещения Центра являлось - вручение обитателям этого учреждения пасхальных подарков, беседа с журналистами газеты «Невское время». Последнее является практикой широко распространенной - для выявления назревших проблем и попыток решить их путем публичного обсуждения.

Во время телефонного разговора накануне, с Директором Центра - Александром Дмитриевичем Егоровым, не проговаривался вопрос о посещении Центра вместе со мной также и журналистами, ввиду того, что данное учреждение, по моему представлению, не может являться режимным и дополнительного согласования по этому поводу не требуется.

Однако, дальнейшие последовавшие события вынуждают меня обратиться к Вам в качестве члена Общественной наблюдательной комиссии по осуществлению общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и содействия лицам, находящимся в местах принудительного содержания Санкт-Петербурга.

А именно.

Приехав 29 апреля 2011 года, в обговоренное заранее время, по адресу: ул. Будапештская, д. 103, я, вместе с журналистами, обнаружил, что вышеуказанный Центр обладает некоторыми признаками именно режимного учреждения.

Поднявшись на лифте на 13 этаж (на котором располагается Центр) и выйдя в холл Центра, мы обнаружили стальную решетку, закрытую на замок и препятствующую свободному проходу не только обитателям Центра, но и нам, гражданам в этом Центре не проживающим.

На звонок вызова, из соседнего с помещением холла, вышел мужчина, который отказался назвать свою фамилию, имя, отчество, но, при этом, представился «ответственным дежурным Центра». На нашу просьбу показать свое удостоверение, открыть замок решетки и пропустить нас вовнутрь, инкогнито, похожий на ответственного дежурного Центра, отказался это сделать, заявив, что для прохода в Центр журналистов требуется специальное разрешение Директора Центра. При этом, данное неизвестное лицо (выяснилось, что это некто Феликс Анатольевич Куленко) на просьбу сообщить - какой нормативный акт позволяет, по его мнению, препятствовать нам в осуществлении нашей деятельности, Феликс Куленко сообщил, что такое право ему дает некая инструкция, утвержденная Председателем Комитета по труду и социальной защите населения администрации Санкт-Петербурга Ржаненковым Александром Николаевичем.

Указывал гражданин Куленко и на то, что в данной инструкции есть специальный пункт, в котором говорится: посещение Центра журналистами требует отдельного согласования с руководством вышеуказанного Комитета. Просьба показать нам эту инструкцию была оставлена без внимания.

Видя, что уходить мы не собираемся и требуем бОльшей легитимности этого лица, Феликс Куленко вызвал наряд полиции.

Все оставшееся время гражданин Куленко вел себя вполне претенциозно и некорректно. Продолжал держать нас взаперти (конструкция лифта, на этаже Центра, устроена таким образом, что попавшие в ограждение холла не могут вызвать лифт самостоятельно), осуществив, фактически, наше незаконное задержание, откровенно лгал, сообщая по мобильному телефону своему начальству, что мы, якобы, отказались представиться, не желал слушать наши возражения, прерывая разговор по своему усмотрению.

По прибытии наряда полиции (мл. с-т Светлана Маринова и мл. с-т Алексей Алексахин отдельного батальона Фрунзенского района СПб) гражданин Куленко продолжал вести себя, по моему мнению и мнению журналистов, не совсем адекватно. Что отметили даже представители правоохранительных органов.

В частности, г-н Куленко отказывался впустить в помещение Центра сотрудников полиции, мотивируя это тем, что мы можем войти вслед за ними. Не желая доводить ситуацию до абсурда, мы из Центра ушли. При выходе из Центра, мы спросили сотрудников полиции, выслушавших подробно как позицию гр. Куленко, так и наши аргументы - были ли с нашей стороны какие-либо нарушения действующего законодательства. Представители правопорядка ответили, что, по их мнению, мы ничего не нарушили.

На следующий день, Центр мы, все же, посетили. И узнали, что наши предположения подтвердились. Как оказалось, лица, которым предоставляется возможность проживания в Центре, вынуждены подписывать с администрацией данного Центра, договор некоторые пункты которого, являются, на мой взгляд, просто кабальными. Эти пункты являются слепым копированием Правил внутреннего распорядка тюремных учреждений.

Например, лицам, пребывающим в Центре социальной адаптации, запрещено приводить в Центр любых лиц, в т. ч. родственников или женщин (грубое нарушение ст. 23 Конституции РФ); заходить в комнаты к другим обитателям (грубое нарушение ст. 31 Конституции РФ); садиться днем на кровати и т. д.

Кроме того, один из этажей Центра полностью отведен под кабинеты и подсобные помещения для обслуживающего персонала (кладовщики, зам. директора, директор Центра, социальный работник, комната отдыха для охранников, прачечная, врач, паспортистка, завхоз и т. д.).

Понимая, что сотрудники Центра должны иметь нормальные условия для работы, все же, хочется отметить следующее. По свидетельствам постояльцев Центра далеко не все его службы работают в том режиме, который, как представляется, изначально предусмотрен.

А именно.

Психолог в штате Центра, вроде бы, числится, но никто из его обитателей этого специалиста давно уже не видел. Врач бывает в Центре один раз в неделю, не более чем на два часа. Стирка и глажка белья производиться в крайне ограниченном объеме. Обитатели Центра, по сложившейся негласной традиции могут рассчитывать лишь на сдачу в стирку 1 раз в неделю: 2 простыней, 1 наволочки и 1 полотенца. Свои личные вещи стирать в прачечной и гладить в гладильне им запрещено. В связи с чем, стирку и глажку любого другого белья наниматели вынуждены осуществлять сами непонятно где. Также, и некоторые другие работы выполняются самими постояльцами.

Работа социального работника, по свидетельству многих находящихся в Центре, является хорошей. Однако, в соответствие с п. п. 10, 12 Правил поведения лиц проживающих в «Санкт-Петербургском государственном учреждении социального обслуживания «Центр социальной адаптации лиц, освободившихся из мест лишения свободы № 1» и со сложившейся практикой, бОльшую часть работы по трудоустройству и восстановлению жилья обязаны выполнять сами освободившиеся. Для лучшей социализации это, возможно, и хорошо, но ведь у проживающих в Центре, как правило, нет соответствующих навыков, опыта общения, юридических знаний. Что крайне усложняет, а в некоторых случаях, делает совершенно невозможной то, ради чего собственно Центр и создан - социальную адаптацию.

Мы обратили внимание на то, что в данном Центре вообще отсутствуют женщины из числа освободившихся из мест заключения. На мой вопрос по этому факту узнал, что женщинам в предоставлении проживания в Центре отказывают под предлогом потенциально возможного аморального поведения. Подобного рода дискриминация по гендерному признаку, по моему мнению, есть ни что иное, как нежелание сотрудников Центра или Комитета по труду и социальной защите населения администрации Санкт-Петербурга осуществлять свои функциональные обязанности в полном объеме.

В связи с этим прошу Вас:

Дать разъяснения по следующим вопросам:

1. Является ли Центр социальной адаптации для лиц освободившихся из мест лишения свободы режимным учреждением?

2. Если он таковым является, то подпадает ли это учреждение под юрисдикцию Общественной наблюдательной комиссии по осуществлению общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и содействия лицам, находящимся в местах принудительного содержания Санкт-Петербурга?

3. Если указанный Центр не является режимным учреждением, то имеют ли право граждане РФ, не проживающие в этом Центре, посещать его беспрепятственно?

4. Насколько соотносимы, с действующим федеральным законодательством следующие положения вышеупомянутых Правил: «…не приносить и содержать животных, птиц и др.» (п. 17 Правил); «…не приводить посетителей» (п. 18 Правил); «...так же запрещается посещать другие жилые комнаты» (п. 20 Правил)?


5. Насколько логично положение вышеуказанных Правил о том, что наниматели обязаны «самостоятельно трудоустроиться» (п. 10 Правил), учитывая то, что ни в Правилах, ни в Договоре найма жилого помещения в общежитии Центра (заключение которого ставиться в прямую зависимость при получении жилья в Центре) нет ни единого слова об обязанности сотрудников Центра содействовать трудоустройству и восстановлению жилья освободившимся из мест лишения свободы?

6. На основании какого нормативного акта сотрудники Центра отказывают в предоставлении жилья лицам женского пола?

Также, убедительно ПРОШУ:

- вне зависимости от данных разъяснений обязать руководство Центра предоставить мне инструкцию, регламентирующую порядок посещения Центра не проживающими в нем гражданами;

- назначить комплексную проверку деятельности Центра, о результатах которой сообщить.

03 мая 2011 г.